— Он просто забудет дорогу к вам и к вашей дочери. Или вы хотите, чтобы он возвращался?
Сморю на ее задумчивое лицо.
— Вы же понимаете, что он не изменится, и будет создавать проблемы? И с каждым разом эти проблемы будут только больше. Надо убирать таких людей от себя быстро. Одним рывком. Как пластырь сдирать.
— Эх, Виктор, — качает головой.
— Сейчас ребята приедут, заберут их. Жить будут, — дарю ей улыбку.
— Сейчас приду.
Она уходит в комнату и приходит с аптечкой.
— Иди, умойся. Надо обработать тебе рану.
Киваю головой и ухожу в ванную. Смотрю в зеркало.
Этот мудак разбил мне бровь. А мне еще с этим лицом к Еве ехать.
Возвращаюсь к Людмиле и сажусь перед ней. Она берет ватный диск и поливает его хлоргексидином.
— Ты реально так сильно ее любишь? — смотрит на меня внимательно и обрабатывает ссадину. Позволяю ей это сделать, не сопротивляюсь.
Нервный смешок вылетает с моих уст.
Кто бы знал, что со мной творится.
— Да сам не пойму, что происходит, — я знатно устал от всего. — Но не могу найти себе спокойного места…
— Ладно, — наклеивает небольшой лейкопластырь на место рассечения. Встает и подходит к столу. Достает листок с ручкой. Что-то пишет на нем и протягивает мне.
— М? что это?
— Это адрес Евы. Не пугай ее. Если узнаю, что ты ее обидел… — трясет перед моим носом листком. — Кожу спущу.
Это меня веселит. Особенно после сегодняшней потасовки.
Беру его в руки.
— Спасибо… — всматриваюсь в адрес.
— Тебе спасибо, надеюсь, эти «придурки» больше не появятся, — оглядывает три лежачих тела. Они что-то кряхтят невнятно, шевелятся.
— Не должны. Но, если что, вы знаете, где меня искать. А что по этому адресу? — пытаюсь лишний раз убедиться, не двоится ли у меня в глазах, и о том ли я месте думаю. Хотя сомнений вообще нет.
— Отель. Там рабоатет моя родственница.
На лице появляется ухмылка.
— Прекрасно, — очень прекрасно все совпало…
— Езжай уже давай. Успокой свое сердце. Думаю, тут без тебя разберемся, — оглядывает разруху в доме.
— Да, скоро ребята подъедут. Запишите мой номер.
Диктую ей его. Она набирает и делает вызов. Сохраняю к себе номер Людмилы.
Прощаюсь с ней. Еще раз осматриваю место погрома и срываюсь с места. Еду по ночным дорогам. В груди разливается приятное тепло. Предвкушение долгожданной встречи. Желание утонуть в ее голубых глазах и пропасть без остатка.
Руки с силой сжимают руль. Сильнее давлю на педаль газа, чтобы быстрее оказаться на месте.
Давно я не был в этом отеле. Последний раз год назад. Нравится он мне жуть, но обычно мне было не по пути. Быстро заселяюсь в свой личный номер, принимаю душ, чтобы смыть весь пережитый ужас. Сушусь и бегу снова на ресепшен.
— Антипова Ева сейчас работает?
— Виктор Александрович, доброй ночи! — девушки расползаются в улыбке. Кто бы сомневался. — Наконец-то Вы порадовали нас своим визитом. Антипова Ева…
— Да, устроилась к вам вчера.
— Сейчас погляжу, — ищет информацию в списках, и параллельно успевает строить мне глазки.
Ох уж эти девицы!
— Да, сейчас убирает номер 206, - смотрит на меня, не перестает улыбаться.
— Спасибо, — легонько стучу по стойке ладонью и иду к номеру.
Ощущаю себя гребанным сталкером. Кому скажи, вообще не поверят. Будут думать, что это какая-то первоапрельская шутка, не иначе. Виктор сам лично кого-то выслеживает. Ох.
Наконец-то нахожу ее. Слежу издалека, чтобы не испугать. Этот ее наряд горничной… С ума сойти! Да я готов прямо сейчас в этом самом 206 номере…
Тяжело вздыхаю.
Ева идет по коридору в мою сторону, легонько раскачивает своими бедрами. Если бы она знала, как она соблазнительна в этом наряде. Еле держу себя в руках. Готов волком выть! Выхожу из-за угла прямо перед ней.
— Ой, — пугается она и тихо вскрикивает. — Что вы тут делаете, — шепчет и подходит ко мне ближе. — Виктор Александрович? — оглядывается по сторонам.
— Да моя помощница прогуливает. Вот, решил узнать причину. На звонки, почему-то тоже не отвечает.
— Я думала, вы меня просто уволите.
— Думаете, это так легко сделать, Антипова, — наклоняюсь к ней ближе, поднимаю свою бровь. Смотрю в ее испуганные голубые глаза и пропадаю.
— Не приближайтесь, — ругается и отходит на шаг назад. — Еще увидят нас.
Но я снова делаю шаг к ней навстречу.
— И что же будет?
— Плохо будет, — делает еще один шаг назад. — Боюсь, что слишком долго перечислять придется. А мне еще ой как много работы делать надо.
— Не надо, — обрубаю резко, складываю руки на груди.