Артем по моему выражению лица понимает, что больше я не намеренна делать глупостей и отпускает меня. Берет со стола канапе и, не отводя от меня взгляда своих хитрых прищуренных глаз, интересуется проникновенным голосом:
— Хочешь отомстить своему бывшему?
— Если ты имеешь ввиду проколоть ему глаза шпажками от канапе, то да. Очень, — делаю шаг к нему и отбираю оливку.
- Я могу тебе помочь, — как бы между прочим произносит он, берет меня за кисть и подносит руку к своим губам.
Внезапно оливка, которая зажата между моих пальцев, оказывается у него во рту. Вместе с моими пальцами. Глаза в глаза. Щеки пылают. Это слишком похоже на флирт.
— Съешь все виноградинки и сыр, а мне передашь шпажки? — усмехаюсь я.
— Нет, заключу с тобой договор, — он кладет ладони на мои бедра, притягивает к себе вплотную. Его дыхание обжигает лицо, прикосновения вызывают дрожь.
Несколько минут назад Поляский призывал меня не привлекать лишнее внимание, а сейчас своими действиями дает повод для сплетен всем гостям вечеринки. Потому что всем уже плевать на Андрея, который все еще вещает в микрофон о их с Таней любви, теперь все пытаются угадать кто та незнакомка, с которой так откровенно флиртует сам Полянский.
- Для всех ты станешь моей невестой, но на самом деле будешь исполнять роль помощницы. Я как раз ищу исполнительного надежного человека. Романов ненавидит меня и, поверь, он будет очень зол, узнав о нашей связи. Мне кажется, это будет достойная месть, — довольно улыбается он своему гениальному плану.
— Да будет тебе известно, что в моем черном списке на втором месте сразу после Романова стоишь ты, — шиплю в лицо этому самодовольному нахалу и отцепляю его руки от себя.
— Не люблю быть вторым, нужно это исправить, — произносит с загадочной улыбкой, а потом склоняется ко мне, намереваясь поцеловать.
Но я оказываюсь проворней.
— Псих, — уворачиваюсь от него и быстрым шагом пересекаю зал, в поисках уборной. Полянский совсем обезумел. Ещё бы предложил подняться в номер на втором этаже.
Мое сердце колотится быстро-быстро, пальцы сжаты в кулаки от злости. Полянский всего за несколько минут сумел вывести меня из себя. Да как он смеет после всего, что было между нами в прошлом, предлагать такое? Или же это очередная шутка?
Я оборачиваюсь, чтобы еще разок взглянуть на него, но совершенно внезапно натыкаюсь на другой взгляд. Гневный, испепеляющий и совершенно не желающий меня здесь видеть. Андрей нехорошо так прищуривается, говорит что-то своей невесте и идет в мою сторону.
Я отворачиваюсь и спешу к выходу. Ему я все высказала еще на прошлой недели. Желания сейчас говорить о чем-либо нет. Настроение пропало с появлением Артема. Зря все же он не дал мне хотя бы попробовать раздуть скандал и сыграть роль обманутой женщины.
Андрей настигает меня у двери в подсобное помещение. Стыдно признаться, но из-за волнения я заблудилась и не смогла найти выход. Он грубо хватает меня за предплечье и прижимает к стене.
— Какого черта ты здесь делаешь? — зло выдыхает мне в лицо.
Сейчас в нем нет ничего от того заботливого интересного мужчины, которым я так восхищалась. Он подонок, каких еще поискать надо. Как жаль, что все это время я была слепа. Или же просто Андрей настолько хорошо отыгрывал свою роль, что заподозрить его в обмане было просто невозможно?
— Решила поздравить тебя с помолвкой лично и пожелать удачной супружеской жизни. Прости, но подарок купить не успела, — язвлю в ответ, смотря на него с вызовом. Если думал, что сумеет запугать меня, то напрасно.
— Если ты что-то вытворишь, если ты хоть на секунду откроешь свой рот, клянусь…
— Не стоит утруждать себя и сыпать угрозами, — останавливаю его, — я здесь не ради тебя.
— Правда? — недоверчиво смотрит на меня. — И как же ты здесь оказалась? Вряд ли моя невеста прислала тебе пригласительный, потому что я этого точно не делал.
— Я здесь не одна, — сдавленно произношу я. Как бы я не хотела ничего не чувствовать сейчас, а слова Андрея больно ударяют меня. Всего две недели назад я мечтала о детях с ним, а сейчас стою на осколках своей мечты.
Романов делает глубокий вдох и в его взгляде что-то меняется, а его голос становится более мягким и ласковым.
— Знаешь, а я ведь соскучился по тебе, малыш. Хочешь, поднимемся в номер? — он ведёт пальцами по моим скулам, очерчивает контур губ. А мне становится противно от его предложения.
Я открываю рот, чтобы сказать в ответ что-то колкое, но меня опережают.