Сидит, пятку одной ноги на колено друг закинул, развалился так с барским видом, и смотрит на меня.
Смотрит и смотрит своими чернющими глазами. Я вроде бы ничего такого не сделала, ну по крайней мере пока, а уже захотелось пискнуть, что ни в чем не виноватая.
– Корнелия, ты знаешь, где располагается этот замок? – вдруг спросил мужчина.
– Конечно! В Мертвых землях, – с готовностью ответила я, немного даже выдохнув.
– Это понятно, – медленно протянул герцог. – А где конкретно в Мертвых земля?
– Ммм… – многозначительно протянула я и сделала гениальное предположение, блеснув дедукцией: – В горах?
Князь Тьмы посмотрел на меня, и во взгляде мужика читалось: дурочка, но прелесть какая хорошенькая. Мне прямо неловко стало, и я затараторила:
– Честное слово, я изучу географию вашего герцогства! Мне же по нему придется колесить, общаться с народом, выполнять ваши поручения…
Тут у герцога почему-то дернулся глаз, и он весь как-то помрачнел. Нет, он и до этого был не так чтобы лучащийся радостью, титул все-таки обязывает, но сейчас выглядел каким-то недовольным. Как будто не он сам мне выдал бесконечный лист работы, которая хорошо если к его пенсии закончится.
– Для начала разберись с замком, – недовольно проговорил герцог.
– Хорошо, – не стала спорить я.
– И… хм, пожалуй, давай-ка я сам тебе покажу фронт работ, – вдруг заявил Его Злодейшество.
Мужчина одним плавным, красивым движением поднялся на ноги и легко сбежал ко мне по ступеням трона. Герцог внезапно предложил мне руку, а мне честно говоря ничего не оставалось, кроме как эту руку принять. И едва мои пальцы коснулись его локтя, я оказалась стоящей не в тронном зале, а на вершине одной из башен.
– Зззз… – выдала я под пронизывающим ветром и, наплевав на всякие приличия прижалась к Рейнарду.
– Кхм? – кашлянул герцог, явно не ожидая от меня такой прыти.
– Холод демонический! – пояснила я, клацая зубами. – Показывайте свой фронт, пока я тут не окочурилась!
Мужчина целую секунду растерянно на меня смотрел, а затем приобнял за плечи и стало так тепло-тепло, спокойно-спокойно, будто мы не на всеми ветрами продумываемой замковой башне стоим, а у камина нежимся в какой-то неприличной близости друг от друга.
Рейнард
Вот это я, конечно, не подумал…
21
Рейнард
Вот это я, конечно, не подумал. Меня-то всегда греет демоническое пламя моей магии, и всякие там мелкие неудобства меня не беспокоят. У девчонки зуб на зуб не попадал, и она не придумала ничего лучше, чтобы прижаться ко мне.
Ко мне, к Князю Тьмы! К повелителю черного пламени! К владельцу Мертвых земель! Прижаться, как к любимому плюшевому мишке!
Так бы и не отпускал!
Я чуть расширил свою магическую ауру, защищая Корнелию от непогоды, и та облегченно выдохнула и тут же оживилась. Девушка с нескрываемым любопытством осматривала открывающийся с башни вид ради которого, собственно, я ее сюда и переместил.
Тьфу ты пропасть, то есть ради ценных указаний, конечно же.
Но Корнелия стояла так неприлично близко, такая живая и непоседливая, точно юный горный ручей. Чистая, яркая, прекрасная. Рука сама потянулась, чтобы коснуться этого светлого создания.
Кто сказал, что тьма всегда враждует со светом? Нет, она к нему тянется, чтобы в нем раствориться.
Или поглотить его.
Моя ладонь легла на узкую талию девушки, но Корнелия, увлеченная красотами суровой природа Мертвых земель, даже не заметила этого.
Корнелия
Нет, я знала, что Мертвые земли все из себя такие ультра-аномально-магические, но не представляла настолько. Едва Его Злодейшество изволил накинуть на меня теплый полог, я отмерла и смогла оглядеться.
На улице была уже глубокая ночь. Небо над головой не как в столице – тусклое, блеклое, вылинявшее, нет. Здесь над тобой словно расстелили черный бархат, а сверху щедро рассыпали бриллианты звезд – так ярко они сияли.
Но не это поразило меня больше всего – а невероятно красивый переливчатое сияние, перекатывающееся, точно стяг на ветру, от алого до фиолетового. В науке такое сияние обосновывали искажением магического фона, но какая разница, что там считает большая наука, когда у тебя над головой такая красота?
– Это потрясающе… – прошептала я, пораженная великолепием местной природы.