— Пойдём? Или ты передумала, и мы вместо корпоратива вернёмся ко мне домой и займёмся чем-нибудь другим?
Нина моргнула, и из её глаз наконец начала исчезать поволока.
— Нет уж, — вздохнула девушка. — Раз приехали, надо идти. Не зря же мы с тобой платье мне выбирали?
— Согласен, — кивнул Олег. — Тем более, что ты в нём чудо как хороша, Андрей всего себя от зависти сожрёт, как увидит.
— Сожрёт, — передразнила его Нина. — Эх, ты, писатель!
— Конечно, писатель, кто же ещё? Литературное слово, между прочим. Так же, как и сука, хрен и ч…
— Стой, стой! — засмеялась его помощница. — Я знаю, что ты можешь бесконечно перечислять что угодно и не смущаться, но по-моему, нам пора выходить.
— Ты права, — признался Олег и, быстро и ненавязчиво чмокнув Нину в уголок губ, выбрался из машины, а потом помог выйти и девушке.
Ресторан, в котором проходил корпоратив, конечно, не мог быть стандартных габаритов — издательство Герасимова-старшего насчитывало не одну сотню человек. Конечно, не все наверняка придут на празднование, но многие, поэтому корпоратив проходил не в обычном ресторане, а в огромном зале для проведения различных мероприятий, находящимся на первом этаже большого спортивного комплекса. И пока Нина и Олег шли ко входу, Бестужев замечал, как стремительно портится настроение у его спутницы — а всё потому что одновременно с ними из нескольких автобусов вышли ещё люди. По-видимому, работники издательства, которых везли на корпоратив организованно, как туристов на экскурсию.
— Не хмурься, Нин, — сказал Олег негромко и взял девушку под руку. — Расслабься и получай удовольствие.
— Что-то мне эта фраза напоминает… А-а-а, ну да. В одном из твоих романов палач провожал таким напутствием героя, которому должны были отрубить голову.
— А дальше что было, ты помнишь?
— Ну разумеется, — Нина улыбнулась и порозовела, словно от удовольствия. — По законам жанра, героя вовремя спасли, а всем, кто хотел его обидеть, от души накостыляли и напихали за ворот.
— Вот именно, — с намёком протянул Олег, и Нина засмеялась. — И сейчас будет примерно то же самое, только без мордобоя. Хотя…
— Олег!
— Ладно-ладно. Без мордобоя. Обещаю. Но если ты вдруг передумаешь…
— Олег! — вновь воскликнула Нина, уже откровенно веселясь, и больше не хмурилась.
68
Нина
Разумеется, в своём родном издательстве (хотя теперь я уже не считала его настолько родным, увы) я знала далеко не каждую собаку — это было просто невозможно, слишком много людей там работало. И тем не менее, знала я многих. Кого-то по именам, кого-то хотя бы по лицам.
А меня, к сожалению, теперь знали вообще все. Ну просто какая-то звезда местного пошиба.
И когда мы с Олегом дошли до ресторана и вошли в зал, где располагался гардероб, охрана и туалеты, на нас не посмотрел только ленивый. Враждебности во взглядах я не заметила, но любопытство переливалось через край, брызгаясь на мои нервные клетки, из-за чего я чувствовала себя примерно так же неловко, как на приёме у гинеколога. Когда вроде бы и знаешь, что всё нормально и только так и можно, но тем не менее не по себе и хочется поскорее сдвинуть ноги обратно и слезть наконец с этого дурацкого кресла.
Однако, в отличие от приёма у врача, сейчас в моём отношении к ситуации присутствовал один нюанс, который смущал даже сильнее, чем чужие любопытные взгляды.
Я, чёрт побери, наслаждалась происходящим.
Да! Я, Нина-скромница и хорошая девочка, испытывала удовольствие, заходя в зал, где проходил корпоратив, под руку с Олегом. С Бестужевым, который был моим кумиром с тех пор, как я прочитала первую написанную им книгу. Он остался им и сейчас, даже в большей степени, ведь теперь я узнала его не только как талантливого автора. Теперь он был для меня намного больше, чем просто красивый мужчина с фотографии, расположенной на задней стороне обложки. Он превратился в человека, которым я не могла не восхищаться. Я не всегда понимала его, но не восхищаться — не могла.
Я чувствовала себя кошкой, которую от души накормили сметаной. А потом ещё и хорошенько погладили по шерсти и почесали за ушами — так замечательно мне было вышагивать по залу среди бывших коллег, здороваться и улыбаться. Порой мы с Олегом перебрасывались с кем-нибудь ничего не значащими фразами, но в основном пока что нас никто не трогал.
В дальнем конце зала была расположена сцена — пока она пустовала, — а перед ней стояли длинные столы с табличками. Рассадили всех по отделам — я видела надписи «бухгалтерия», «отдел продаж», названия редакций и так далее, — и отдельный стол был для приглашённых гостей вроде нас с Олегом. Пока никто не садился, видимо, все ждали приезда генерального и начала торжественной части, и народ кучковался в пространстве, освобождённом от столов — сбоку от них и за ними, а ещё перед сценой. Чтобы гостям не скучалось, по залу ходили официанты, предлагали всем шампанское и канапе, такие крошечные, что наесться ими было просто нереально.