— Пожалуйста, не надо меня преследовать, я не сделал ничего особенного. Мальчишка упал, я прыгнул, чтобы его поднять. Вот и всё.
Лицо ближайшей журналистки удивлённо вытянулось, она явно хотела что-то уточнить, но Олег, буркнув «всего доброго», пошёл прочь от камер. И сразу после этого в новостях стали рассказывать, что спаситель незадачливого мальчишки — известный писатель Олег Бестужев, начали показывать полки с его книгами и фотографии с последней ярмарки, где он раздавал автографы.
— Продажи теперь взлетят, — иронично фыркнул папа, но мне было не до шуток.
— Пап, ты сам оливье дорежешь? — поинтересовалась я, прижимая ладонь к груди — сердце до сих пор колотилось. — А то мне отъехать надо. И, если получится, я его сюда привезу.
— Оливье привезёшь? — вновь пошутил папа, но Маша его перебила:
— Олега? — выдохнула дочь и расцвела улыбкой. — Ура! Деда, я тебе помогу, что надо резать?
— Сиди уж, — улыбнулся в ответ мой мировой и самый понимающий родитель. — Я сам. Поезжай, Нина. Хватит маяться и сомневаться.
Я не говорила папе о нашем разговоре с Олегом, но он понял всё и без слов — просто по моему настроению и поведению в последние дни. И по тому, что на работу я не ходила.
— Согласна. Хватит.
84
Нина
По пути я пыталась дозвониться Олегу, но мне с завидным постоянством сообщали, что абонент находится вне зоны доступа. Либо грохнул телефон, прыгая на рельсы, либо просто отключил его. Почему-то мне казалось, что скорее второе.
Звонила в дверь я долго. Минут пять стояла и трезвонила, а когда думала уже начать орать: «Олег, это я, Нина» — Бестужев наконец открыл.
Он был такой же взъерошенный, как и на недавнем видео, и точно такой же недовольный. Но хоть переоделся — домашние джинсы и свитер красноречиво заявляли о том, что в ближайшее время Олег никуда не собирается. Интересно вообще, куда он ехал…
— Нина, — вздохнул Бестужев, впуская меня в квартиру. — Ты тоже, что ли, увидела этот сюжет по телевизору? Мне уже весь телефон оборвали, выключить пришлось. Раздули что-то из ерунды…
— Это не ерунда, — возразила я, стараясь не показывать, насколько же мне хочется просто обнять его — и больше ничего не говорить. — Ты мог пострадать.
— Ну не пострадал же. Поговорили, поохали — и хватит. Ты ведь знаешь, что я не испытываю страха.
— Ага, — кивнула я и как-то глупо хихикнула. — И сострадания тоже не испытываешь.
Олег сильнее нахмурился и озадаченно на меня посмотрел.
— Что?
— Сострадания, говорю, не испытываешь. Тебе должно быть пофиг на этого мальчика. Судя по тому, что я прочитала в тех статьях о диссоциальном расстройстве личности, по крайней мере. Абсолютно пофиг! А ты бросился его спать. Почему?
— Потому что я стоял близко к платформе и мог это сделать, — проворчал Олег, сверкая на меня глазами. — Я всё рассчитал — прыгаю, передаю ребёнка, потом ложусь между рельсами. Так и сделал.
— Выбор, Олег, — сказала я, продолжая улыбаться. — Ты сам говорил мне о нём. Ты сделал выбор — не из-за сострадания или отсутствия страха, как мне кажется, а просто потому что захотел помочь и был на это способен. И я не думаю, что это не героический поступок, как ты пытаешься всем доказать, объясняя, что не способен бояться. Нет, героический! Потому что тебе, в отличие от многих других, гораздо проще плюнуть, растереть и забыть. Если бы я в тот момент была на твоём месте и не помогла бы этому мальчику, потом мучалась бы от угрызений совести. А ты бы не мучился.
— Не мучился, — подтвердил Олег. — Нин…
— Погоди, я ещё не закончила! Никто из нас — так называемых нормальных людей, — не знает по-настоящему, каково это — ломать свою натуру и перестраивать её, опираясь лишь на желание и сделанный выбор. И — да, я хочу помочь. Может, со мной тебе станет легче всё это делать?
Морщины на лбу у Олега резко разгладились, из глаз исчезло недовольное выражение, губы перестали поджиматься — и он выдохнул, легко улыбнувшись:
— С этого надо было начинать. А то — героический поступок, угрызения совести, страх, выбор… Совсем мне голову заморочила. Значит, ты решила? Уверена? А то, может, это у тебя чисто эмоциональное.
— Эмоциональное, — кивнула я и добавила: — Но не чисто.
Олег засмеялся и, шагнув навстречу, обнял меня, прижавшись сухими и тёплыми губами к моей щеке. Я зажмурилась от удовольствия и прошептала:
— Поехали к нам Новый год встречать? Только сначала тебе надо подарок найти.