— Все слышали мой последний приказ? — повысил голос Орлов.
Из рядов матросов послышалось нестройное:
— Да…
Орлов кивнул и направился к дверям.
ГЛАВА 26
В обычные дни завтрак старших офицеров состоял из окорока или паштета с рагу и фрикасе, масла и сыра, хорошего вина и свежего хлеба. Обед начинался после того, как навигаторы производили замер координат относительно плоскости эклиптики, и обед этот состоял из густого супа на курином бульоне, говяжьей грудинки, свежей баранины или телятины с фрикасе из кур. Когда три этих блюда уносили, на их место ставили жаркое, два рагу и два салата. На десерт были сыр, фруктовые пюре, свежие ягоды, выращенные в трюме, каштаны и варенья. Ужин был похож на обед: суп с курицей, два жарких, два рагу, два салата и десерт. Спиртное тоже экономить не приходилось: у капитана было два ящика по двадцать четыре бутылки вина в каждом.
Нельзя сказать, чтобы Орлов был удивлён, когда на завтрак ему принесли деревянную миску с сухарями, присыпанными луком и чесноком, и кружку с водой. Впрочем, нет, он всё-таки был удивлён – потому что даже будучи узником, он оставался графом Орловым. Может, и бывшим, но капитаном галеона «Варяг». И ожидал, что обращаться с ним будут соответственно.
Ксения проснулась к обеду, и ей повезло первой увидеть птичий хребет, плавающий в бульоне – это блюдо называлось «суп». Она перенесла встречу с едой более стойко, потому что за время своего обитания в казармах встречала блюда и более неприглядные на вид.
– Что мы будем делать, капитан? – спросила она, помешивая ложкой бульон.
Орлов не смотрел на неё. Он честно пытался подобрать выход, который казался ему очевидным ещё вчера.
Предполагалось, что, оказавшись в камере, они первым делом попытаются вступить в контакт с Крылатыми – которые, как был уверен капитан, просто не могли поддержать бунт. Однако в тот момент, когда он ступил на пол изоляционного блока, Орлов понял, что план потерпел фиаско – добрая половина Крылатых находилась здесь же, все они были заперты в камерах, куда их набили, как набивают в бочку селёдок. Офицеров среди них не было – очевидно, их заперли где-то ещё.
Капитана они встретили радостными криками, полными надежды, которые, впрочем, скоро поутихли – когда пилоты увидели, что его точно так же запирают в камере, только отдельно от остальных.
Оставался ещё один вариант, на который он мог рассчитывать – это суд. Впрочем, если весь благонадёжный офицерский состав находился под замком, то шансы Орлова переубедить присяжных заметно снижались. А к тому же с того момента, как его поместили в камеру, никто не приходил к нему и не вспоминал про то, что ему был обещан этот самый суд. Пленника так же не спешили приводить.
Лучини появилась в камере только после обеда – всё ещё одетая в синайский шёлковый халат, она выглядела ещё более потрёпанной, чем пару недель назад, и по царапине на щеке и злым глазам Орлов предположил, что её всё-таки намеревались поделить между собой.
– С вами всё в порядке? – спросил капитан, отходя с прохода и позволяя альбионке зайти внутрь.
Элена судорожно кивнула и, придерживая ворот халата, прошла мимо него. Остановилась у стены, где стояла, насторожённо глядя на посетившую их делегацию, Ксения.
Квартердекер, сопровождавший Лучини, порог пересекать не стал. Глядя на Ксению, он протянул руку и коротко потребовал:
– Ключ.
Ксения колебалась лишь секунду, после чего губы её искривила неожиданно злая усмешка.
– Только после того, как мне отдаст приказ капитан.
– Не валяй дурака, девка! – рявкнул квартердекер, а старший механик, стоявший по правую руку от неё, положил руку квартердекеру на плечо.
– Не валяйте дурака, госпожа Троекурова. Вы не хуже нас понимаете – парусам требуется ремонт. Недавно был бой. Если вы не дадите нам ключ от склада, то никто из нас не покинет орбиты этой чёртовой планеты.
– Я сказала, – размеренно повторила Ксения, переводя на него взгляд. – Только после того, как мне прикажет капитан.
– Вы в своём уме? – снова вступился квартердекер, тем не менее немного растерявший пыл. – Чеботарёв не станет спускаться сюда ради вас.
– Вы рассуждаете так, как будто я завишу от вас, а не наоборот, – Ксения склонила голову вбок, – согласно уставу ключ находится у старшего помощника до тех пор, пока его не сместит капитан или трибунал. И ключ будет оставаться у меня до тех пор, пока мне не прикажет капитан. Настоящий капитан.
Взгляды механика и квартердекера сместились на Орлова.
Тот пожал плечами.
– Поскольку вы отказываете мне в праве суда, я не могу знать, капитан я или уже нет. А потому не могу отдать приказ.
– Вот как… – протянул квартердекер и шагнул вперёд, но едва нога его переступила порог, как механик удержал его. Квартердекер зло посмотрел на спутника – и снова на заключенных, – я мог вы вас просто обыскать. Хотите этого? – он перевёл плотоядный взгляд на Ксению и облизнулся. Усмешка Ксении стала шире.
– Попробуйте. Только не думайте, что для этого я выйду к вам и стану вам помогать. Нас здесь трое. Чтобы обыскать кого-то из нас, вам придётся привести с собой ещё хотя бы одного.
Ксения смотрела насмешливо. Она почти ждала, что квартердекер шагнёт вперёд. Сомнений в том, что они расправятся со своими тюремщиками втроём, у неё не было – клетка превратилась бы в ловушку для нападавших, а вот заключённые смогли бы легко покинуть её.
Однако, квартердекер отступил назад.
Ксения разочарованно вздохнула.
– Хотите суд – будет суд, – бросил квартердекер, снова запирая камеру.
Сапоги тюремщиков простучали по металлическому полу, а когда они скрылись за углом, Орлов посмотрел на Ксению.
– Не ожидал, – сказал он.
Ксения отвернулась.
– Вы всё время недооцениваете меня.
Секунду Орлов молчал, а затем, не выдержав, шагнул вперёд и, с силой развернув лицо Ксении к себе, впился губами в её губы.
Ксения от неожиданности выпустила струю воздуха ему в рот и обмякла. Руки её поползли по спине капитана, она всем телом прижалась к нему и испустила едва слышный стон.
– Не мучайте меня… – прошептала она.
Ответить Орлов не успел, потому что Элена, стоявшая в углу, прокашлялась, и оба офицера синхронно шагнули назад, пытаясь сделать вид, что ничего не произошло.
– С вашего позволения, капитан, не хотелось бы вас отвлекать… – произнесла Лучини.
Орлов кивнул, предлагая ей продолжать, хотя кровь ещё шумела у него в висках.
– Вы так уверены, что суд вам поможет?
– Я не понимаю, на что рассчитывает Чеботарёв, – сказал Орлов, – любой трибунал Империи меня оправдает. Он лишится звания, как только корабль войдёт в первый же порт.
– Я полагаю, что знаю, что у него за расчет, – сказала Элена задумчиво и отвернулась, – я, наверное, не упомянула, но корсы платят за мою голову десять тысяч лир.
Орлов молча смотрел на неё.
– Впрочем, Чеботарёв уверен, что они заплатят больше, если со мной будет капитан Аргайл.
Орлов ещё некоторое время молчал.
– Вы в самом деле забыли об этом упомянуть, – наконец произнёс он.
– Полагаю, боцман не повернёт корабль ни в один из ромейских портов. Ему нужно на Корсику. Но сначала он вернётся к ближайшему потоку Ветров и попытается выйти к созвездию Козерога.
– Почему именно туда?
– Ну… – сказала Элена и задумчиво побарабанила пальцами по стержню решётки, – потому что, как сказал один из би-ку, Эван «загнётся на строительстве великой стены, что тянется от хвоста Козерога до плавника великих Рыб». А насколько я понимаю, ближайшая стройка находится на пересечении седьмого меридиана и линии гольфстримских Ветров.
Орлов машинально посмотрел на Ксению, но та ничего не понимала.
– Вы сказали ему… – тихо произнёс Орлов.
Элена резко повернула голову и вперила в него упрямый взгляд.
– Да, сказала. Он угрожал, что отдаст меня команде. А я очень не люблю боль.