— Ма.
Орлов и Ксения переглянулись, начиная понимать. Орлов поставил шкатулку на стол и стал ждать. Через несколько секунд изображение сменилось, теперь перед ними висел небольшой домик с загнутыми кверху крыльями крыши, и тот же голос произнёс:
— Тёсан-дзу.
Картинки стали сменяться одна за другой, а капитан и его помощница завороженно смотрели на них.
— Отлично, — произнёс Орлов, не зная, радоваться ему или прийти в бешенство.
— Словарь. Всё в наших руках.
Язык Сина изучению поддавался с трудом. Слова походили одно на другое, но к этому ещё можно было привыкнуть — количество же сопровождавших их символов во всех тонкостях их начертания время от времени приводили в расстройство даже Ксению.
— Почему это должен делать я! — не выдержал как-то спустя пару недель Орлов.
Ксения с удивлением подняла на него глаза.
— Вы же… Разве вы не хотели увидеть иные миры?
Орлов замолк, растерянно глядя на неё. Ксения, конечно, была права. Однако капитан скорее воспринимал свою миссию как ссылку, чем как увлекательное путешествие, и потому от кипевшей внутри злости избавиться не мог.
К середине следующего месяца, однако, оба уже худо-бедно проводили небольшие диалоги на языке Сина между собой. Остальных членов экипажа в процесс изучения пока решили не вовлекать: в первую очередь именно Орлову предстояло служить послом, а Ксения, в случае необходимости, должна была его подменять.
Если первое Орлов считал необходимым потому, что не мог позволить себе выпустить ниточку, связывающую ромеев и Сина, из собственных рук, то второе, хотя и противоречило немного уставу — капитан или его помощник должны были всегда оставаться на мостике и управлять кораблём — но казалось ему честным. Слишком горели глаза Ксении, когда они заводили разговор о том, как мог выглядеть этот мир изнутри.
Возможность увидеть его собственными глазами представилась им ещё через пару недель, когда Орлов приказал самостоятельно выйти на связь и на ломаном языке Сина, обильно используя аллегории, что позволяло немного скрасить вынужденное косноязычие, объяснил, что им хотелось бы начать переговоры, а на корабле заканчивается еда. Последнее было преувеличением — но Орлов решил немного подогнать своих неторопливых собеседников.
Генерал Сина поупирался немного — очевидно, чтобы показать, что уговорить его не так легко — но в конце концов дал добро на то, чтобы под его присмотром к планете был направлен ромейский шлюп.
Ещё с воздуха они увидели город, широко раскинувшийся на севере огромной, под стать всей это планете, равнины. Окружённый километрами стен, он стоял недалеко от подножий скалистого хребта, который, как узнали они из предложенных им записей, назывался Ляоси. Сам же город мелькал в словарях множество раз с различных сторон и имел множество имён — то переводчик называл его Цзы, то Дасин, то Бэйезин и Бэйнин. Орлов выбрал для себя название Цзы. Ксении предпочитал Дасин.
Из тех же свитков, посвящённых по большей части истории народа Сина, который неизменно именовался Великим, узнали капитан с его первой помощницей о многочисленных императорах, возводивших здесь стены, святилища и дворцы.
Стены города, по приказу одного из них, были одеты кирпичом, а до того защитой столице много веков служили насыпные валы.
Много раз город подвергался разрушению и возводился опять. Так император Хабилай несколько сотен лет назад из одного лишь каприза распорядился снести столицу по корень и выстроить опять. Повеление выполнили с той священной покорностью, с которой подданные Сина выполняли приказы всегда. Очередная перестройка принесла столице и новое имя — Дайду.
Но, несмотря на все разрушения, Дасин продолжал хранить память веков. Планировка его оставалась такой же, как и три тысячи лет назад — улицы, прямые точно копья, пронзали Цзы Сина от края до края.
Дасин делился на две части: Закрытый город и город Приближенных. Обе половины окружали кольца стен.
В Закрытом городе, в свой черед, находилось ещё два — город Полярного Дракона и Цивей.
В Закрытом городе улицы были широкими и такими же прямыми, какими здесь они были везде — шли они строго с юга на север и с запада на восток.
Вдоль главных из них протянулись ряды искусных строений, окружённых зелёными садами. В переулках же стояли постройки, которые вообще не могли просматриваться, все их прятали от чужих глаз глухие ограды.
В городе Приближенных обитала только знать. Обыкновенным горожанам под страхом смертной казни не разрешалось не только строить дома здесь, но даже ночевать. Эта часть Дасина была огорожена высокой стеной, сложенной из огромных камней, защищавшей его обитателей от нападения неприятеля и, как догадывался Орлов, ещё и от восстаний горожан.