— Мы объявим о помолвке, — наконец сказал он, — весной, — и, предчувствуя возражения, накрыл губы Анастасии рукой. — Я хочу, чтобы всё было всерьёз. Мне нужно подготовить бал. Такой, чтобы целый год помнили о нас.
Анастасия привстала на цыпочки и легко коснулась губами его губ.
— Тогда я буду ждать, — пообещала она. — И прикажу готовить платье.
Покинув дом Ростовых, граф отправился к себе и в самом деле распорядился готовить бал. Управляющему, который попытался было заикнуться о деньгах, он только сказал:
— Ты ничего не понимаешь. Чем больше денег будет вложено в бал, тем больше людей будут говорить о нас. А значит, тем больше выиграем и мы.
Усадьба его, такая же древняя, как и особняк Ростовых, располагалась тем не менее куда дальше от центральных улиц, у самого моря — в том месте, где Основатель когда-то — по пути от одной крепости к другой — останавливался и подолгу смотрел на остров и на дельту реки.
Дворец Орлова располагался на высоком холме, поросшем лесом, террасами сбегавшим к побережью залива. Окна смотрели на гладь северного моря и проступающие в зыбкой дымке очертания города на другом берегу.
Центральное здание сливалось в единое целое со склонами зелёного хребта, откуда вниз спускались лестницы, декорированные, как и сам дворец, бесчисленным количеством скульптур, а по ступеням лестниц бежали, переливаясь, струи воды.
Первый из графов Орловых сам составлял проекты парка и его дворцов. Множество фонтанов, испещрявших склоны, требовали такое количество воды, что внутри холма пришлось создать систему труб и насосов в разы более совершенную, чем та, что имел весь остальной Шлиссельбург. В парк же были завезены деревья, которые на сотню километров вокруг нигде не росли — каштаны, можжевельник и тис.
Фонтаны били всё время — останавливаясь лишь зимой, когда в прудах замерзала вода. Каскады украшали статуи из мрамора и бронзы, которые появились здесь ещё тогда, когда большая часть города была выстроена из дерева.
Всего усадьба включала в себя три дворца, оперный театр, грот, два десятка каскадов и фонтанов, а кроме того спрятанные в глубине регулярных аллей вольеры для птиц, где содержались павлины, аисты, сокола и бойцовые петухи, зверинцы с дикими козами, оленями, зубрами и кабанами, фруктовые сады и цветники. Особенной любовью теперешнего владельца усадьбы и его гостей пользовался манеж, где в день помолвки была устроена «карусель» — гости, приехавшие задолго до начала торжества, соревновались во владении шпагой, револьвером, копьём и мечом.
Анастасия, не знавшая равных в грациозности на бальном паркете, проявила себя и здесь: на полном скаку она легко выдёргивала копьём ввёрнутые в стену манежа кольца и срубала картонные головы кочевников в чалмах мечом.
С падением сумерек все дворцовые здания, дорожки парков и стоявшие у пристани корабли осветились затейливой иллюминацией из фонарей всех возможных цветов.
В восемь вечера начался основной приток гостей. В девять часов присутствовали уже цесаревичи и великие князья. В половине десятого прибыл и сам государь. Как только он вышел из кареты, загремела музыка у крыльца, сам Орлов встретил его и проводил в зал Ассамблеи.
Церемониальная лестница вела туда с первого этажа дворца. Стены её сверху украшали родовые гербы Орловых. Нижнюю же часть стены испещряла золочёная деревянная резьба.
Между верхними маршами Церемониальной лестницы стояли две статуи, изображавшие Ветра.
Вход в зал Ассамблеи представлял собой высокую, богато украшенную арку с парными колоннами и треугольной надстройкой, над которой с обоих боков от родового герба стояли статуи «Честь» и «Верность».
Вдоль восточной и южной стен зала Ассамблеи были установлены в два ряда один над другим огромные зеркала, имитировавшие окна, в обрамлении резных рам с золочёным узором. Все свободные места по стенам занимали такие же рамы. Свободное пространство заполняли изысканные орнаменты из вьющихся растений, лепных узоров и виньеток. На вогнутых переходах от стен к потолку висели овальные картины кисти корсиканских живописцев, а под потолком сверкал красками плафон, изображавший сияющий звездами космос. Пол зала устилал мозаичный паркет, фрагменты орнаментов которого были собраны из акации, сливы, дымчатого дуба и вишни тремо.
Ко времени появления императора в зале находилось уже более семи сотен приглашённых особ. Стоило мужчинам поклониться, а дамам присесть в реверансе, как одна из стен исчезла, и зал огласил удивлённый шёпот. Открылась ниша, декорированная под грот, уходящий далеко в глубину гор. С вершин утёсов ниспадали два источника, оставлявшие множество каскадов и ручейков, в которых резвились Нимфы, плавали Наяды, катались на дельфинах Тритоны. Грот окружали кадки с деревьями, имитировавшими рощи и виноградные лозы-вьюны.
Грянула музыка, и Орлов сам, под руку с Анастасией, вышел к самой середине чудесной декорации. Надев кольцо на маленький пальчик Анастасии, он торжественно поклялся вернуться из чужих миров, чтобы заключить с ней брак. Сердце девушки стучало как бешеное, а через несколько секунд ударили литавры, вторя музыке, звучавшей в её груди, и начался балет.
По окончании представления начался бал, и часть гостей отправилась в парк. А когда часы пробили полночь, декорация снова поднялась, и в анфиладе комнат, убегающих вдаль, гости увидели длинные уставленные кушаньями столы. Камердинер возвестил начало ужина, который длился ещё час. Затем, по окончании ужина, в саду загремела канонада фейерверков, расцветившая зелёным и красным небосвод — и опять продолжился бал.
Только ближе к рассвету бал стал утихать, а гости — разъезжаться по домам. Анастасия стояла, глядя на торжество, абсолютно счастливая, и даже мысли о том, что это всего лишь помолвка и граф может ещё взять свои слова назад, не тревожили её. Она была абсолютно уверена, что у них ещё всё впереди.
ГЛАВА 5
Ксения не провела в столице и трёх дней. Уже на следующее утро после бала она вернулась в расположение своей эскадры, и один за другим потянулись серые, сонные зимние дни.
Самой загруженной была первая половина дня. Эскадру поднимали в шесть утра, и тут же весь состав эскадры Крылатых отправлялся в ангар – чистить, смазывать и заправлять стоящие там небольшие манёвренные корабли.
Подразделения Крылатых, в одном из которых служила и Ксения, появились в те далёкие дни, когда флот императора встретил кочевников в первый раз. Было это через пару лет после того, как Ромеи отбили первые перекрёстки Ветров и решили было уже, что начинают выигрывать войну. Корабли захватчиков были тяжёлыми, и тактика против них была худо-бедно отработана за десять лет войны. Когда же один из первых рейсов продовольствия, направленный на новые военные базы на перекрёстках Ветров, цели не достиг, для многих это был шок – десятки тонн бесценного продовольствия были потеряны навсегда. Вторая поставка была организована на следующую неделю после того, как стало ясно, что корабли погибли, и теперь уже тяжёлые линкоры вели их всю дорогу до узлов. Однако снова продовольствие не удалось довезти. Лёгкие манёвренные кораблики, которые, как узнали ромеи много позже, назывались гунали, целились не столько в корабли сопровождения, сколько в охраняемый ими груз. Проследить дорогу, которой пришли эти корабли, тогда не удалось – скорость их в области Ветров превышала скорость самых быстрых кораблей ромеев в несколько раз. Зато одному из линкоров удалось подбить корабль противника и взять его на борт.
На какое-то время сообщение с базами было прервано, а затем в космос были выпущены два десятка новых, выстроенных по типу вражеских, лёгких кораблей. Так началась история эскадрилий Крылатых.
Крылатые, формирований которых через несколько лет уже насчитывалось более сотни, вели разведку, несли боевое охранение, выставляли боевые посты на границах освоенных миров, совершали рейды в тылы противника – так были открыты платформы кочевников и установлен первый контакт.