Тогда, прилетев в Питер, мы переночевали в хостеле, а на следующий день я восстановила сим-карту, купила самый простенький телефон и пошла в банк. Озираясь и оглядываясь на каждом шагу. Казалось, что нас уже нашли и вот-вот… Возможно, это была паранойя, но вполне объяснимая, учитывая все, что нам пришлось пережить.
Девушка-оператор в банке уговаривала не закрывать депозит, ведь прошло всего несколько месяцев, и я теряла процент. Но нам нужны были эти деньги. Что касается второго счета, арендная плата на него поступала исправно. Ниммер жил в квартире — да и куда бы он делся? Разве что нашел бы другую. Пока он находился там, нам лучше было держаться от этого района подальше. Наверно, стоило вообще уехать в другой город, хотя бы на время, но мы все же решили остаться.
Работу я нашла легко: в детский сад во дворе дома, где мы сняли квартиру, требовалась воспитательница младшей группы. Правда, пришлось побегать, чтобы восстановить диплом и санитарную книжку, а потом пройти медкомиссию. Бумажная трудовая книжка тоже осталась в квартире, в коробке на антресолях, но, к счастью, у меня имелась и электронная, подтвердившая педагогический стаж.
В этот садик без особых проблем можно было устроить и Аллана — будь он моим родственником.
— Надо бы пожениться, — сказала я за ужином так, словно речь шла о покупке коврика в ванную.
— Ага, надо, — рассеянно кивнул Эйдар.
Я думала, он тут же забыл, но на следующий день они с Алланом ждали меня у работы. Загс находился недалеко, и мы без проблем подали заявление, а через месяц расписались. Свадьбы как таковой не было, просто посидели втроем в кафе. Своих не слишком близких подруг я в известность о возвращении не поставила. Мы с Эйдаром решили, что пока об этом лучше никому не знать.
Несмотря на мои не до конца ушедшие страхи, жили мы хорошо и спокойно. Ну да, ссорились иногда, не без того, учитывая вспыльчивый характер Эйдара, но так же быстро мирились. Проводили втроем тихие, уютные вечера, гуляли в соседнем скверике, а по выходным ездили в центр, показывали Аллану город.
Я хотела бы усыновить его, но поскольку у нас не было ни свидетельства о смерти матери, ни каких-либо других документов, нам никто бы этого не позволил. Впрочем, в садик его взяли и так. Конечно, Аллан мог бы оставаться дома с Эйдаром, пока тот не нашел работу, но мы решили, что лучше ему быть в коллективе и готовиться к школе.
С работой для Эйдара все обстояло сложно. Я не собиралась давить на него и требовать, чтобы он нашел хоть какую-нибудь, лишь бы не сидел дома. Жили мы скромно. Моя зарплата была небольшой, а деньги со счета приходилось экономить, учитывая аренду квартиры и платежи по ипотеке.
Однако через несколько месяцев мне на карточку упало десять тысяч. От Эйдара Ройберовича М.
— Что это было, Эйдар Ройберович? — спросила я, когда мы с Алланом вернулись домой. — Ты ограбил банк?
Вот тут-то и раскрылась его тайна. Оказалось, что «всякие мысли», которые он начал записывать в тетрадь еще в другом мире, были книгой. Женским романом наподобие тех, что мы читали в доме у Люнты. И вот теперь, закончив его, он зарегистрировался на какой-то литературной площадке и выложил на продажу. В качестве фэнтези, разумеется. И книгу начали покупать!
— Какая головокружительная карьера, — не удержалась я от ехидства. — Из стража тьмы и спасителя миров в авторы дамских романов, — но увидела, как он помрачнел, и поспешила добавить: — Я очень горжусь тобой, правда.
Компьютера у нас не было, и Эйдару приходилось набирать текст в телефоне, одним пальцем. Я взяла кредит и купила на Авито подержанный ноутбук. Так дело пошло быстрее. Его вторая книга внезапно вызвала большой интерес и попала в топ продаж, что позволило вернуть кредит. И осталось еще немало. А он уже писал следующую.
Как же хорошо, когда мужчина при деле, когда ему нравится это самое дело и когда он к тому же хорошо зарабатывает! Вряд ли Эйдар думал, что когда-нибудь найдет замену своей прежней службе. Разумеется, по важности эти два занятия и рядом не лежали, но… кому-то надо заниматься и таким: доставлять людям удовольствие, помогать им отвлечься от забот и проблем, хотя бы на несколько часов. Как ни странно, иногда это бывает даже важнее, чем судьбы мира. Для отдельно взятого человека, конечно, и в отдельно взятое время.