— Отдай письмо, воровка! — он кинулся ко мне, придерживая все еще болевшую руку. Словно играя, я отбегала и садилась, дразня его белым краешком. Видимо, бумага была важной, поскольку от угроз он перешел к уговорам. Значит, мне необходимо было ее прочитать. Вспрыгнув на парапет, окружающий террасу, я оттолкнулась от него, взлетев на узкую крышу. Там я положила письмо и, придерживая лапой, развернула и начала читать.
«Здравствуй, мой неверный возлюбленный. Сегодня в ночь я уезжаю на длительные гастроли по странам континента. Когда попаду сюда снова — не знаю. Мне не хотелось с тобой больше встречаться, но, видит Бог, сердцу не прикажешь! Если в твоей душе осталась хоть капля чувства, приходи меня проводить к десяти часам вечера к моему дому. Думаю, что охрану на встречу брать не стоит. Вечно твоя А.»
Я посмотрела на принца, с нахмуренными бровями стоявшего внизу. Тут, на крыше террасы, есть такая красивая вазочка с цветочком! Я поковыряла в ней лапой, зарывая улику так, на всякий случай.
И что же мне с этим очарованным дурнем делать?
Спрыгнув ему под ноги, потерлась головой о мягкие домашние брюки и, не дав сказать ни слова, схватила за руку зубами и потащила к нему в комнаты. Там посадила в кресло, а сама села напротив. Глаза в глаза. Нужен полный зрительный контакт и сосредоточенность. А я так устала!
Но вот мы уже сидим, проложив взглядами дорогу из ума в ум, от сердца к сердцу. Я решила показать ему картинку, как его пассия сидит в таверне за столом в обществе камердинера и строит мне глазки, превращаясь в молодую девушку.
— Нет, это неправда! — откинулся на спинку принц. — Кто это видел? Ты все придумываешь!
Я помотала головой.
— Тогда докажи!
Вот чудной! Как я могу это доказать, да и что доказывать?
Похоже, спустя несколько минут, потраченных на обдумывание, Алекс успокоился и спросил:
— Ты это видела?
Я кивнула головой.
— Скажи, а зачем тебе письмо? Ты что, умеешь читать? — внезапно улыбнулся он, отвлекшись от своей вселенской скорби.
Я покивала головой. Он рассмеялся.
— Ты думаешь, мне не надо туда ходить? Но она дала понять, что не сердится… Только хочет попрощаться! Понимаешь, отказать в последней встрече девушке, которая тебя любит, это очень жестоко, тебе не кажется?
Я отвела глаза в сторону. Наивный! Но до вечера у меня еще есть время!
Пока принц завтракал и делал перевязки, я откопала письмо и по карнизу пробралась в кабинет Его Величества Синеона.
Король ходил из угла в угол, диктуя письмо секретарю. Когда я мягко спрыгнула с окна с бумагой в зубах, он отвлекся и, брезгливо на меня посмотрев, изволил сказать:
— Брысь!
Я прошла по темному ковру, оставляя на нем белые следы от птичьего помета, устилавшего мраморный карниз и, подойдя к Государю, плюнула ему под ноги когда-то белый, а теперь грязный, листок.
— Что это? Этьен, посмотри, что принесла кошка принца.
Секретарь подошел, нагнулся, быстро взглянув мне в глаза, снова встал и развернул листок:
— Любовное письмо, сир. Просьба о встрече.
— Кому адресовано? От кого?
— Кому, не сказано. От некой А., которая собралась уезжать и просит прийти ее проводить.
— Выброси эту гадость, Этьен. И выстави за дверь животное.
Секретарь замялся.
— Что еще?
— Мне кажется, сир, что это письмо было адресовано принцу Алексу. Кошка чует нехорошее, поэтому и принесла его Вам, сир.
— Возможно. Я об этом не подумал. Что делать будем? Наденем смирительную рубаху и запрем в подземелье? Он же все равно найдет способ уйти к этой А., хотя бы отрыв подземный ход сквозь каменное основание дворца. — Брюзгливо заметил Синеон.
— Пусть кошка идет за ним. А охрана — за кошкой. Животные умеют становиться незаметными. А охрану издалека он не увидит.
— Возможно, это хорошая идея. — сказал он, в раздумье постукивая пальцем по губам. — Пожалуй, мы так и поступим. А сейчас надо дописать письмо.
Алекс целый день в возбужденном состоянии ходил из угла в угол по своим комнатам. Иногда он начинал рассуждать вслух, любит ли его прекрасная певица, и правильно ли он поступает, отказавшись от нее.
— Может, мне все-таки с ней убежать? Мы будем вместе ездить по разным городам, она будет выступать… А что буду делать я? Как ты думаешь, киса, нужен ли я ей буду без своего статуса и денег? А сколько у нее поклонников! И каждый из них готов хоть сегодня жениться на ней! Она говорит, что не может жить без сцены… Значит, сцену она любит больше меня?