— Сиди, маленькая, здесь. Никому не открывай. Я оденусь и приду за тобой!
Авид исчез за дверью, заперев ее своим ключом. А я вновь отправилась блуждать по комнатам. Ну что могу сказать о покоях графини? Несмотря на заботу о ней Франциски, кругом были содраны гобелены, занавесок на окнах не было. А были крепкие решетки. Видимо, чтобы не выпрыгнула. Хотя, с моей точки зрения, это было бы идеальным решением в сложившейся ситуации. И больная душа покинула бы тело, и граф бы стал, наконец, свободен и оставил в покое своих селянок. Секундочку, никак ревную? Пришлось опять заниматься дыхательной гимнастикой и самовнушением. Действительно, я же здесь не до конца жизни. Зачем себя расстраивать? Я подтянула перчатки к локтям и пошла дальше. Зеркала так и не нашла. А комнаты оставили удручающее впечатление.
Но вот в двери повернулся ключ, и вошло сияющее Сиятельство. Мужчина радостно улыбался. Мою прическу он не сменил, и лицу его она шла, делая весь облик аккуратным. Свежая рубашка с кружевами, камзол с камнями, огромный самоцвет на безымянном пальце. А на левой руке красовался тот самый сиреневый браслет. Парный он протянул мне: — Надень, пожалуйста!
— Хорошо, — согласилась я, надела и взяла его под руку. Мы открыли дверь и пошли на выход.
Глава третья. Король.
В нижнем этаже было оживленно. Прохаживались, в ожидании обеда, дамы. Мужчины на широкой террасе пили вино и разглядывали виды гор, обсуждая предстоящую охоту. Я подняла брови и посмотрела на графа. Тот ласково улыбнулся: — Ах, да, забыл сказать — завтра в пять утра едем на охоту!
— Надеюсь, без меня?
— С тобой!
— Я ни разу не сидела на лошади!
Граф закатил глаза, одновременно кланяясь какой-то даме. Я ей тоже показала зубы. Дама испарилась.
— Поедешь с остальными леди в экипаже.
— Не поеду. Они и так от меня шарахаются.
Авиду, скрепя сердце, пришлось согласиться. Как же ему хотелось скорее доказать нормальность своей графини народу, тем самым избавляя себя от насмешек и пересудов!
Не спеша мы подошли к Его Величеству, Королю Альберту. Мне почему-то казалось, что он — седой и огромный дядька. На деле ему было около тридцати лет на наш, земной, взгляд. Он был изящен, белокур, голубоглаз и не женат. Маменьки со всевозможными дочками любыми способами стремились получить приглашение хоть на какое-нибудь мероприятие в королевском дворце. Авось, заметит, оценит, а там и женится! Авид говорил, что они друзья детства. И, видимо, глядя на скоропалительную женитьбу друга и на то, что из этого вышло, Альберт тянул с матримониальными делами до последнего.
Король радостно улыбался подходящему другу и осторожно косился на меня. Согласно этикету, я вежливо улыбалась краешками губ и сквозь полуопущенные ресницы рассматривала окружающий Короля бомонд. Все сверкали драгоценностями и яркими тканями. Кружева со всех сторон топорщились как у женщин, так и у мужчин. Дамы носили высокие прически с выпущенными по обеим сторонам лба подкрученными прядками, а кавалеры — хвосты, либо завитые локоны. Невыносимо пахло сладким парфюмом. На меня надвинулись черемуховые заросли с оттенком иприта. Возможно, я немного позеленела и сильнее вцепилась в локоть моего дражайшего одноразового супруга. Голубоглазый Альберт неожиданно зорко заметил мое состояние и предложил выйти на свежий воздух. Я благодарно на него взглянула. Он мне слегка улыбнулся. В его руку тут же вцепилась пышнотелая высокая блондинка ростом с него или даже чуть выше, и собственнически посмотрела вокруг.
— Первая фаворитка, — шепнул мне на ухо граф.
— Хоть двадцатая. — ответила ему я. — Мне все равно. Но буду стараться.
Альберт улыбался, поглядывая на наши перешептывания. Наконец, расположившись на креслах, он задал вопрос: — Леди Адель почтит завтра своим присутствием нашу охоту?
Придворные кругом насмешливо зашушукались.
— К сожалению, она слишком слаба здоровьем для длительной конной прогулки. Но с удовольствием примет участие во всех наших домашних развлечениях. — учтиво ответил за меня Авид.