— Право же, капитан Обри! — воскликнула она. Но стоило ему вновь взять её за руку, чтобы закружить в танце, неодобрения в её рукопожатии не ощущалось.
Ко времени, когда пара отправилась на ужин, он знал о ней очень многое: выросла в Ратленде[3] , где её отец держал свору гончих – она обожала лисью охоту, но к несчастью большинство мужчин, участвовавших в охоте, были жуткими распутниками. Была помолвлена с одним, пока не выяснилось, что у него неимоверное число незаконнорожденных отпрысков. Позже брала уроки в Лондоне, где на Ганновер-сквер жила её тётушка. Также Джек с удивлением узнал, что ей тридцать. Сейчас она вела хозяйство своего брата Генри, военного, который проявил недальновидность, став интендантом. Сейчас он находился в отъезде, инспектируя армейские магазины в Кингстоне, — весьма скучное занятие. Боевые офицеры ничуть не лучше. Занимаются маршировкой и муштрой, доводя их до совершенства. Совсем не чета военно-морскому флоту. Мисс Смит никогда не была так восхищена, как в тот день, когда увидела, «Шэннон», ведущий «Чезапик». Она разделяла восторг морских офицеров, она ликовала.
Джек, видя это румяное и энергичное лицо и слыша дрожащий от восторга голос, вполне в это верил.Уже за столом мисс Смит умоляла его описать битву в мельчайших деталях, и он удовлетворил её просьбу, снабдив рассказ множеством забавных шуток: в конце концов это был сравнительно простой бой двух кораблей, продлившийся лишь четверть часа. Она слушала историю с величайшим нетерпением и, как показалось Джеку, с удивительным тактом и пониманием.
– Как, должно быть, вы были рады, увидев, как спускается их флаг! Как горды этой победой! Уверена, моё сердце просто не выдержало бы! – воскликнула она, вскинув руки к груди, поддавшейся под напором.
— Я был восхищён, — сказал Джек. – Но это была не моя победа, знаете ли, а Филипа Броука.
— Но разве вы не вместе командовали? Ведь вы оба в чине капитана.
— О, нет. Я был лишь пассажиром, не отвечающим ни за что.
— Я уверена, что вы слишком скромны. И также уверена, что вы кинулись на абордаж с клинком в руке.
— Что ж, я решился ступить на палубу неприятеля на какое-то время. Но эта победа принадлежит Броуку, и лишь ему одному. Давайте выпьем за его здоровье.
Они подняли наполненные бокалы. Сидящие по соседству присоединились: это были красномундирники, но очень доброжелательные. Один из них, должно быть, уже многократно желал капитану Броуку скорейшего выздоровления — столь многократно, что через несколько минут после этого оригинального тоста друзья поспешили увести его прочь, оставив пару за столом в одиночестве. Мисс Смит вновь вернулась к флоту. Она продемонстрировала пылкий интерес к службе: практически ничего о ней не зная и всю жизнь прожив вдали от моря, она обожала беднягу лорда Нельсона и носила траур в течение нескольких месяцев после Трафальгарского сражения. Разделяет ли капитан Обри её восторг и встречал ли он этого великого человека?
— Да, конечно, я встречал его, — ответил он, благожелательно улыбаясь, ведь к сердцу Джека Обри не было более короткого пути, чем через любовь к службе и восхищение Нельсоном. – Мне выпала честь ужинать с ним в бытность ещё жалким лейтенантом. В
первый раз он лишь произнёс: «передайте мне соль», хотя и в самой любезной манере.
Зато во второй раз сказал: «Не стоит тратить время на манёвры, всегда идите прямо на них».
— Как я его уважаю, — вскричала она. – «Не стоит тратить время на манёвры, всегда идите прямо на них»! Я и сама так считаю – это единственный путь, который выбирают сильные духом. Как же я понимаю леди Гамильтон. – И немного спустя, съев холодного омара, добавила. — Но как же вы оказались пассажиром на «Шэнноне»?
— Долго рассказывать, — ответил Джек.
— Мы никуда не спешим.
— Глоток вина? — предложил Джек, взяв в руку бутылку.— Спасибо, достаточно. По правде говоря, голова уже немного идёт кругом. Хотя возможно виной тому танцы, музыка или общество героя — мне никогда раньше не приходилось сидеть так близко с героем. Не прогуляться ли нам на свежем воздухе после того как вы разделаетесь со своим омаром?
Джек уверил, что уже закончил трапезу. Он лишь ковырял омара вилкой. И также находил комнату невыносимо тесной.
— Тогда мы можем выйти через ту стеклянную дверь. Я так рада: почти дала этому гнусному полковнику Олдингтону обещание на следующий танец, теперь же у меня есть шанс сбежать.