Карп предвидел, что камнем преткновения во всем этом может быть сама Элен; он знал, что она девушка независимая и вполне достойная, даже если у нее и есть желание выйти замуж за парня с высшим образованием, — хотя, впрочем, с Натом Перлом у них бы тоже не выгорело. Чтобы стать человеком, Нату нужно было то, что в избытке водилось у Луиса Карпа, а вовсе не бедная девушка. Так что Нат умно сделал, отставив Элен, когда она стала чересчур настойчивой; все это Карп узнал от Сэма Перла. А вот Луис вполне мог себе позволить жениться на такой девушке, как Элен; и Элен, интеллигентная, независимая, будет Луису хорошей женой. Карп решил при случае поговорить с ней начистоту: он терпеливо растолкует Элен, что если она свяжет свою судьбу с Фрэнком, ее ждет жалкая жизнь и нищета — она будет даже беднее, чем ее отец. После того, как Фрэнк исчезнет, думал Карп, Элен станет сговорчивее, разумнее и оценит, что ей предлагают. Когда девушке двадцать три или двадцать четыре, и она не замужем, это для нее опасный возраст. В эти годы она начинает понимать, что моложе не становится, и тут даже гой начинает казаться ей хорошей партий.
Заметив, что Фрэнк вошел в кондитерскую Сэма Перла и Моррис сидит один в задней комнате лавки, Карп прокашлялся и открыл дверь. Когда Моррис, вышедший из задней комнаты обслужить появившегося покупателя, увидел, кто это, поначалу он испытал чувство мстительного торжества, но тут же у него в сердце что-то кольнуло: он вспомнил, что Карп, как ни появится, всегда приносит с собой плохие вести. Поэтому он ничего не сказал, ожидая, пока Карп заговорит первый. Карп был нелепо разодет в дорогой спортивный пиджак и габардиновые брюки, но этот наряд не мог замаскировать его толстое брюхо или компенсировать глупое выражение лица. А Карп, всегда бойкий на язык, теперь смущенно молчал — он увидел шрам на голове у Морриса и вспомнил последствия своего последнего посещения бакалейной лавки.
Наконец, пожалев Карпа, Моррис нарушил молчание (причем тоном гораздо более дружелюбным, чем сам того ожидал):
— Ну, как дела, Карп?
— Спасибо. На что мне жаловаться?
Лучезарно улыбаясь, он протянул через прилавок свою пухлую руку, и Моррис с неудовольствием ощутил, как к его ладони прижимается надетое на палец Карпа кольцо с дорогим камнем.
Карп не мог с места в карьер обрушить на Морриса неприятные вести насчет его дочери и Фрэнка, нужно было сначала поговорить о том, о сем. Поэтому он спросил:
— Ну, как торговля?
Моррис так и думал, что Карп задаст этот вопрос.
— Хорошо, — сказал он. — И что ни день, все лучше.
Карп сдвинул брови. Но ему пришло в голову, что, может быть, дела бакалейщика идут еще лучше, чем он, Карп, думал, когда видел сквозь окно, что в лавке у Морриса не пусто, а стоят один-два покупателя. Сейчас — после того, как не был в лавке несколько месяцев, — Карп заметил, что в помещении стало чище, опрятнее, что на полках полно товаров. Но если дела у Морриса стали лучше, Карп сразу мог понять, почему.
Однако он спросил небрежным тоном:
— И как же это случилось? Может, ты даешь объявления в газете?
Моррис улыбнулся этой неудачной шутке. Если у человека нет остроумия, за деньги его не купишь.
— Самое лучшее, — сказал он, — когда сам о себе объявляешь.