Женя пропустила его ироничную усмешку мимо ушей:
- Я вообще ни разу не помню, чтобы его заботило твоё поведение. Когда ты перестрелял тех обмудков на ЖБ-складе, он даже бровью не повёл. Что у тебя произошло? За что ты так жаждал убить его эту бабу?
-Убить? - Серый повёл бровью. - Нет. Если я хочу кого-то убить - я это делаю. А не стою не обнимаюсь с ним полчаса на улице на виду у всех желающих.
- О, так вы там ещё и обнимались?! - Женя состроила ехидную мину.
- Угу. Правда, дальше обнимашек как-то не зашло.
- А чего ж так?
- Нас разняли.
Они посмотрели друг на друга - и одновременно расхохотались. Совершенно идиотский поворот диалога. Но он хотя бы помог разрядить атмосферу.
- Мне нужны были ответы, - наконец произнёс Серый. - Добровольно она их мне не давала.
- И ты её за это покусал? - Женя раздражённо тряхнула головой. - Детский сад какой-то.
- Знаешь, есть такая вещь, "психологическое давление" называется.
- Офигенное психологическое давление - задавить человека с психу в переулке и вцепиться ему в глотку! Должна сказать, психолог Вы так себе.
- Сейчас ты ещё меня тактике допроса поучи, ага.
- От твоей тактики допроса толку шо с пылесоса в пустыне.
Замечательно. Дежурная перепалка. Хоть что-то в этом мире стабильно. Серый лениво повёл плечами:
- Толк был. Она заговорила, буквально перед появлением Линарха. Я уже собирался отпустить её.
- А Лин уверен, что ты готов был порвать их обоих.
- Возможно.
Женя помолчала. Хотела высказать что-то об этом упрямом "возможно", но всё-таки сдержалась.
- Сейчас-то уже всё? Ты получил что хотел?
Серый окинул рассеянным взглядом комнату. Не в его привычках делиться лишней информацией без необходимости. Необходимости и не было, была только обеспокоенность восседающей на подлокотнике кресла девушки. Он, правда, всё не мог определить, за него ли, за Линарха и его подопечную или за спокойствие города в целом. Эмоции окружающих - их глубинную составляющую - светловолосый всегда читал с большим трудом. Никогда не умел примерять чужие чувства на собственную шкуру.
Женя не торопила и не требовала. Молча дожидалась ответа.
- Нет, - в итоге качнул он головой. - Передо мной дилемма.
- Какая?
- Моя ищейка... Тот парень, которого вы вытащили с бывшей каптёрки на складе. Он решил, скажем так, уволиться.
- И в чём проблема?
- В том, что он больше десяти лет работал на меня. Он знает вещи, с которыми я не могу отпустить его на все четыре стороны.
- А зная тебя... - тон девушки вдруг стал осторожнее, - ...ты обычно решаешь такие вопросы радикально.
- Я в него слишком много вложил, - Серый чуть сморщил нос. - Наверное, мне банально обидно терять столько сил.
- А если отдать его нам? Мы найдём, куда его приткнуть.
- Издеваешься? - Серый выгнул брови. - Половина вашего боком гнутого отряда недоделков в ладоши захлопает, получив такую кладезь информации!
Женя снова пропустила издевки мимо ушей. Привычка, наверное.
- Линарх вроде бы говорил, он у тебя больной насквозь.
Светловолосый кивнул:
- Можно сказать, до сих пор жив благодаря мне.
- А что было бы, если б с тобой вот так что-то случилось?
- Думаю, давно бы помер.
- Тогда отпусти его.
Повисло молчание. Серый рассеянно рассматривал собеседницу, размышляя над её словами, она - молча ждала. Быть чьим-то голосом совести - занятие неблагодарное. Особенно если этот кто-то не знает даже значения слова "совесть". А заодно и слова "сочувствие".
Женя чуть наклонила голову набок.
- Он всё равно без тебя не выживет. Дай ему свободу, раз он так хочет.
Серый молчал, продолжая смотреть на неё. Женя сделала неопределённый жест плечами. Майка на миг собралась складками на груди, открыв ещё одну глубокую царапину пониже ключиц. Светловолосому на миг почудился едва уловимый привкус крови на самом корне языка.
Послать бы сейчас к чёрту этот пустой диалог. Есть ведь столько гораздо более интересных занятий, чем говорить о том, что уже произошло...
- Ничего он тебе сделать не успеет, - тихо произнесла девушка. - А если успеет - вряд ли что-то смертельное.
- Этого ты знать не можешь.
- Ну сколько он протянет один? Год?
- За год можно мир перевернуть.
- А если тебе жить ещё сотни годов, один можно и перетерпеть.
- Чего ради?
- Чтобы проявить сочувствие хоть раз в своей очень долгой жизни?
Серый снова замолчал. Девушка поставила ноги на подлокотник софы, опершись на колени локтями. Став совсем чуть-чуть, но - ближе. Призрачный привкус на корне языка стал сильнее.