Журналисты впоследствии назвали эту катастрофу Помпеей ХХ века. Любопытно, что первые правдоподобные публикации, посвященные этому событию, появились только в 1991 году, то-есть через тридцать лет.
В эти дни мы все были очень подавлены. Собрались у Толика-Бороды только в следующее воскресенье. Взяли водки, чтобы помянуть погибших. Обсуждали прошедшее событие. Толик поведал много интересного. Он в это время работал в Киевпроекте в мастерской Милецкого. Милецкий рассказывал, что их геологи, работавшие в этой зоне, всю прошлую неделю говорили о том, что пульпа дышит, что она стала совершенно неустойчивой. В пятницу мэра города Киева Давыдова поставили об этом в известность и сказали, что необходимо немедленно прекратить работу земснарядов и предпринять какие-нибудь меры для избежания срыва пульпы. Он ответил, что работы будут продолжаться и незачем сеять панику. И вот в понедельник на рассвете эта трагедия произошла.
И только через 30 лет мы узнали подробности этой трагедии. Пульпа, попадавшая в овраг по трубопроводу, попросту смешивалась с водой. Глинистые стены Бабьего Яра плохо впитывали воду. И в результате скопилось почти четыре миллиона кубометров жидких глинистых масс. Жители близлежащих домов неоднократно пытались обратиться к городским властям о подтоплении – но их и на порог Горсовета не пускали. Некомпетентность чиновников и тогдашнего мэра Киева Давыдова и явились основными причинами катастрофы.
С 1957-го года стали поступать сигналы об аварийном состоянии «канавы Бабьего Яра». Но на них никто не реагировал. В марте 1961 года начали приходить письма от простых киевлян, которые увидели ручейки, текущие по дамбам, но на них никто не отвечал. И вот 13 апреля в 8.30 дамбы не выдержали. Лавина мокрого грунта объемом 700 тысяч кубометров шириной 20 метров и высотой 14 метров сползла по оврагу и покатилась по улице Фрунзе. Она все сносила на своем пути – более пятидесяти одно и двухэтажных жилых домов, два общежития, переворачивала автобусы и троллейбусы, наполненные людьми, спешащими на работу, разрушила трамвайное депо, затопила стадион «Спартак», уничтожила массу людей. Эта волна грязи ничего не щадила – она несла трупы и остатки гробов с близлежащих кладбищ. 25 гектаров оказалось под трехметровым слоем пульпы. Потоп продолжался всего полтора часа, но его последствия были катастрофическими. Волна серьезно повредила два завода и еще ряд организаций, уничтожила врачей и больных клиники № 15, семь трамваев, троллейбус, рейсовый автобус и большое количество пешеходов.
С целью избежания политической окраски этого жуткого события были запрещены гражданские панихиды на предприятиях, покойников хоронили на разных кладбищах города и области.
Мы ожидали, что эти события заставят наше руководство по другому взглянуть на Бабий Яр, что международный резонанс заставит их вспомнить о страшных событиях 1941 года. Резонанс, действительно был огромным. Но прошло еще долгих пять лет, пока украинское правительство, наконец, решилось ставить мемориал жертвам Бабьего Яра.
Как показали дальнейшие события, никакого мемориала строить они не собирались, но конкурс, все-таки, был объявлен. Конкурс приурочили к 25-й годовщине событий Бабьего Яра. И тут я понял, что недаром поступил в Союз архитекторов. Я уже был достаточно крепко связан с Союзом, и руководство меня рекомендовало для участия в заказном конкурсе на проект мемориала в Бабьем Яру. Эпопея этих конкурсов, в трех из которых я принимал участие и получал награды, подробно описана в «Лысом 1». Однако строить Мемориал и не думали. Я покидал Киев в 1992 году. Конкурсы не принесли никаких плодов – Бабий Яр был заброшен, зарос густым кустарником. Памятник, возведенный недалеко от этого места, не имел никакого отношения к Холокосту. В общем, все произошло так, как было написано в пророческом стихотворении поэта Заславского. Вот строки, которые он написал в 60-м году: