— Все. Уходим, — скомандовал бригадир, когда последний бес упал замертво.
Негромко обсуждая тяготы службы, делясь проблемами в семье и воспоминаниями о веселой попойке прошлой ночью, стражники деловито вытерли оружие об относительно чистую одежду казненных и нестройной толпой направились к выходу из квартала. Однако, проходя мимо темной подворотни, бригадир наконец заметил Ахина, стоявшего там с опущенной головой.
— Человек? Эй, парень, ты что тут делаешь? Здесь слишком опасно, — он подошел и осторожно дотронулся до его плеча. — Давай-ка мы тебя выведем отсюда.
Ахин выпрямился, и в следующий миг бригадир резко отдернул руку, наткнувшись на взгляд абсолютно черных глаз.
— Отродье Тьмы, — брезгливо сплюнул командир стражников и ударил одержимого по лицу.
Латная перчатка рассекла кожу на щеке, юноша отлетел назад в подворотню и неловко шлепнулся в грязную лужу.
«Теперь точно придется переодеваться», — посетила Ахина неуместная мысль.
— Почему не на работе, тварь? — спросил бригадир, нависнув над ним. — Солнце давно уже встало. Отлыниваешь?
— Я здесь по поручению госпожи Элеро, феи-ростовщицы, — соврал одержимый, поднимаясь на ноги. — Я просто проходил мимо. Не хотел вам помешать, простите…
«Точнее, не мог вам помешать», — его трясло от злости, но он изо всех сил старался притворяться, что дрожит от страха.
Да, Ахин мог лишь смотреть, как стражники вырезают группу бесов, выполняя некое поручение свыше. Или же он должен был броситься на них? Без оружия, без брони и даже без базовых боевых навыков его нападение на отряд городской стражи приравнивается к самоубийству. Тогда, может быть, стоило попытаться пробудить способности темного духа? Но биться головой о стену, чтобы потерять сознание, — не лучшая идея. И даже если бы получилось вывести из строя какого-нибудь стражника, то удастся ли сделать то же самое с остальными?
«А потом что? На их место придут другие. Все станет только хуже».
— По поручению феи-ростовщицы? В этой-то помойке? — нахмурившись, произнес бригадир и потянулся к рукояти меча. — Лжешь, мразь.
— Погодите, — остановил его один из солдат. — Кажется, я видел какого-то одержимого у квартала фей во время патруля.
— И?
— Сдается мне, не врет он, — промямлил стражник, немного струхнув под грозным взглядом командира. — Ну, одержимых же не так много осталось, я других в городе и не замечал. Кажется, он и есть тот тип из фейского квартала. Попортим имущество, а феи потом от нас не отстанут, они ж за медяк готовы удавиться.
— Проклятье, хватит с меня! — прорычал бригадир, пнул Ахина, резко повернулся и пошел по улице, раздраженно бормоча себе под нос: — Что это за день-то такой, а? Только начался, а уже всякая ерунда творится вокруг. Какие-то указы, возня с вонючими бесами, рабы без дела слоняются по городу… Надоело все. Накоплю на ферму в Бирне или каком-нибудь хуторе недалеко от столицы, уйду со службы и заживу спокойно.
Дождавшись, когда шаги стражников окончательно стихнут вдалеке, Ахин облегченно выдохнул и потрогал изодранную щеку. Рана уже зарубцевалась, но все еще побаливала.
Разочарование, бессильный гнев и лишнее подтверждение собственной ничтожности — вот и вся награда за проявленное любопытство. Одержимый впустую потратил время, в очередной раз став свидетелем своеобразной справедливости, воцарившейся в мире, где добро победило зло. Ему бы стоило сейчас же броситься со всех ног в контору Элеро, но если он предстанет перед феей в грязной, мокрой и дурно пахнущей одежде, то она как минимум заставит его съесть это тряпье. Уж лучше переодеться и немного опоздать, надеясь на не слишком суровое наказание.
«Ничего, скоро это закончится», — Ахин в последний раз посмотрел на улицу, заваленную изрубленными телами бесов, и поспешил к своему дому. Чтобы сохранить здравый рассудок следовало просто принять произошедшее, смириться и набраться терпения. Всего лишь очередные жертвы.
В конце концов, умрет еще немало невинных существ, пока в мире не будет восстановлено равновесие сил.
Глава 4
Темная ночь
Наступила ночь. Самая обычная ночь — солнце закатилось за горизонт, на небе показались звезды, среди которых затерялся бледный полумесяц, и на город опустилась сонная тишина. Никто не заметил легкие тревожные нотки, витающие в прохладном воздухе. Никто, кроме тех, кто знал, что они есть.