Амвросий Ульянович сам пробивал белоснежную кожу.
Сам собирал кровь.
А вот ранки, крохотные совсем, позволял заращивать уже Аверсину.
…девицы шли.
Боярыни наблюдали. Молча. Они и не шевелились то, кроме… той, что держалась где-то рядом. Знакомая сила, теплая, напоминавшая о том лесе, где Никита то ли перестал собою быть, то ли наоборот, к себе вернулся.
Не стоит отвлекаться.
Если ведьма здесь… дышать стало легче. И Никита позволил себе, нет, не отвлечься, но просто… еще немного посмотреть, попытаться понять, что же с ними… не со всеми. Вон та женщина с темными вишневыми глазами явно утомилась представлением и с трудом скрывает зевоту, хотя прочим зевать не позволено. Другая, полнотелая грузная боярыня, качает головой, недовольство проявляя.
Что-то выговаривает.
Руки Никиты действуют сами. Вынимают фиал, подают, убирают запечатанный, чтобы извлечь другой…
…узколицая боярыня с резкими чертами лица сидит на самом краю, то ли худородна, то ли провинилась в чем. И ничем-то от прочих она не отличалась. Разве что…
Жадностью взгляда.
И насмешкой, что тронула губы.
— Больно, — капризно заявила боярская дочь, стрельнув взглядом на Аверсина, который поспешил утешить красавицу, мол, боль ничто…
…а вот улыбка боярыни стала больше на оскал похожа.
— Никита! — наставник повысил голос, заставив очнуться.
— Извините, я… немного растерялся, — Никита вжал голову в плечи, надеясь, что выглядит в достаточной мере жалко и убедительно. — Больше не повторится…
…их было не так и много, боярских дочерей, прекрасных ликом, нарядных да румяных.
Не тронутых паутиной.
И это что-то да значило.
— Вот так, — Аверсин коснулся очередного запясться, срастив рану.
— Государыня… — обратился Амвросий Ульянович к царице. — Ныне же вечером…
— Погодите, — государыня подняла руку, тяжко, будто руку это привязывали к креслу незримые нити. — Вы не завершили работу.
— Но…
— Я желаю убедиться, что все невесты здоровы, — она чуть склонила голову, и Никите показалось, что еще немного и она тоже… увидит?
— Но стоит ли тратить силы и время на тех, кто… не достоин того, чтобы тратить силы и время, — кажется, Амвросий Ульянович несколько смутился, если позволил себе некрасивую речь. — Сколь знаю, боги были милостивы и к девушкам простого происхождения, но… это же очевидно…
— Что очевидно?
— Что ваш сын мудр не по годам. И понимает, чего от него ждут.
Та темноглазая боярыня стиснула зубы.
— Он выберет правильную невесту, а я…
— Исполните свой долг, — произнесла царица. — Или… пусть ваши ученики исполнят, если уж на то пошло. И вправду, к чему вас задерживать?
Она коснулась пальцами виска.
— Тем паче, что, сколь знаю, вы заняты… они ведь смогут?
— Безусловно, — а тварь обрадовалась. Вот взяла и обрадовалась, причем несказанно. — Эти молодые люди талантливы. И с делом справятся. Я только… погодите.
Из кофра появилась еще одна шкатулка.
— Кровь собирать сюда. И постарайтесь не перепутать.
…интересно, почему он не подписывает склянки? И имен у девиц не спрашивает. Он просто берет эту треклятую кровь, будто… будто только в ней и смысл.
— Так будет чудесно… просто чудесно… — Амвросий Ульянович потер руками. И дрожащими от возбуждения пальцами шкатулку прикрыл. И попятился к выходу. — Прошу простить… очень… я тотчас проведу исследование. И…
Боярыня прикрыла глаза.
Царица кивнула.
Махнула рукой, велев:
— Зовите…
…и все началось снова. Разве что теперь Никита сам и надрезы делал, и кровь собирал. И раны бы зарастил, но дар его вновь не откликнулся.
Он, этот дар, был.
Он горел внутри, и жар с каждой минутой лишь крепчал, но…
Глава 53
В которой происходит колдовство и заключаются договора
…интересно, когда лысые умывают лицо, как далеко они заходят?
…кого Аглая совершенно не ожидала увидеть здесь, так это Дурбина.
А он был.
Стоял подле столика. И выглядел таким уставшим, таким несчастным, что сердце сжалось от боли.
— Хахаль? — поинтересовался Мишанька, ревниво прищурившись. — И меня ты променяла вот на это? Знаешь, обидно даже…
— Не променяла, — тихо сказала Аглая, понимая, что звучит это совершенно неубедительно, а еще она, кажется, краснеет. Так вот сильно-сильно, будто и вправду виновата. — Он… хороший человек. Достойный. И ты зря думаешь… я… я наверное, больше замуж не выйду.