Шум, крик, гам. Демон просто умирал или умирала, размазываясь по столу и заливаясь самым невинным детским смехом. Ангел сдержанно хихикал, бормоча, что-то невнятное, наверное опять про грех, мол нельзя так ржать над чужой бедой. А моя, да-да именно, моя сова смеялась громче всех. Ни тебе извинений, ни раскаяния, ни чувства вины! Вот сейчас очухаюсь и уволю его к свиньям!
- Эй! А ну вставай дурында!- орала мне в ухо сова.
И чего им всем от меня надо? Лежу, никого не трогаю.
- Уринка, а ну вставай щас же! Сейчас весь дом, по твоей милости рухнет! – уже совершенно истошно проорали в ухо.
Вот тут я открыла глаза. Меня никто, слышите, никто не имеет право называть Уринкой! Я Аурэлия!
И вот только сейчас, гневно распахнув очи, я и поняла, что натворила. Мамочки, стыд и срам мне на голову! Пол моей кухни старательно разваливался, линолеум скукожился и потемнел, рисунок почти выцвел, подложка почти истлела. Дерево иссохлось и пошло гнильем, прямо на глазах превращаясь в куски темной липкой массы. Бетон под полом пошел крупным трещинами и так же быстро разрушался, рассыпаясь в пыль. Дело в том, что когда я так неудачно приняла горизонтальное положение моя сила была открыта, активирована. А как известно, все чего касается рука Смерти, если это не она сама, не ее слуга или уже не мертвый, подлежит немедленному лишению, а точнее забору жизненной энергии. Что собственно может случиться с полом, если на него упала, прилегла рука Смерти? Правильно! Все что могло истлеть, умереть стало умирать. И единственная причина почему дом еще не рухнул была в том, что я была в блаженном обмороке, а если бы нет, то прости, прощай мой милый дом и соседи в нем.
Я в ужасе вскочила на ноги. Рука снова стала нормальной, лучше не рисковать. Ангел посмотрел на меня с истинным состраданием, так могут смотреть только они. В них было столько сочувствия и понимания, что мне захотелось расплакаться у него на плече прямо сейчас. Он перевел взгляд на Демона, тот понимающе улыбнулся и исчез. В моей почти разрушенной квартире, где при ближайшем рассмотрении, пострадал не только пол, но еще мебель, стены, обои и техника, остались только Ангел, тупая сова и я – памятник неразумного негодования.
- Что же теперь делать? – растеряно вопрошала сова, общаясь видимо ко мне.
- А я откуда знаю? Это все ты, идиота кусок!
- А че я-то сразу? – совершенно искренне возмутилась сова.
- Госпожа, да будет ли позволено мне, дланью небесной, излить на плоды трудов твоих, свет Благодати? – высокопарно, но очень ласково вопрошал Ангел.
- А можешь? Сделай милость! А то нам тут уже никакой капремонт не поможет, сам видишь с ней одни проблемы. – встрял филин, еще до того как я успела открыть рот.
В ту же секунду я сгребла птицу обеими руками, предварительно прикрыв ей клюв. Ногой открыла холодильник, удивилась тому что электричество в квартире почему-то еще есть, хотя проводка тоже должна была истлеть как и все остальное, сунула крылатого на полку к фруктам и со злобой захлопнула дверь. Слов на этого пернатого гада у меня просто не было. Я с самым смущенным видом посмотрела в глаза Ангела.
Он повернулся ко мне и улыбнулся. Сделал шаг и склонился почти к самому лицу. Я покраснела как рак. От него приятно пахло каким-то эфирным маслом и миндалём. Его пальцы коснулись моей щеки, скользнули к уху и замерли, кончиками касаясь волос. Ладонь была прохладной, но с каждой секундой она становилась все холоднее, хотя скорее всего не она. Это мне резко стало очень-очень жарко, наверно лето в этом году будет совсем душным. Нардмил просто смотрел на меня, ничего не делал, даже не намекал, в глазах было столько, столько всего… Ой-ёй, кажется ноги меня уже не держали. И недовольное трепыхание из холодильника тоже как-то резко прекратилось.
- Даст ли позволение, госпожа, исцелить сие пристанище ее, рабу Небес, такой благодати недостойному? – еще раз почти шепотом спросил он. А я… а что я? Я заметила какие красивые у него губы, все-таки Господь явно прикладывал руку к каждому с особым отношением. Из холодильника послышался недовольный клекот. Я кивнула.
Ангел чуть отодвинулся от меня опустился на одно колено, едва коснулся моей руки губами, даже не поцеловал, а скорее скользнул по ней и повернул голову к полу. Чуть прикрыл глаза и опустил руку в лужицу гнили из дерева, пыли и 0статков линолеума. Все его тело засветилось изнутри и стало так ярко, что я на мгновение зажмурилась, а когда снова открыла глаза, то мне оставалось только ахнуть!
Сказать, что все было восстановлено, значит просто унизить труд Ангела. Все следы моего разрушения не просто испарились, так словно их и не было, квартира блистала чистотой, как после самой лучшей уборки, но не это самое главное, а главное то что в ней чувствовалась некоторая наполненность что ли. Знаете, как когда вы приходите в дом к самым дорогим и любимым людям. Туда где вас всегда ждут и вам всегда рады. Это была не просто теплая атмосфера, а любящая, самая настоящая, любящая атмосфера без тени на сексуальность или недовольство. Было чувство, что здесь никто и никогда не ссорился и даже не помышлял о плохом.
Ангел встал с колен. Церемонно поклонился мне, заложив левую руку за спину, а правую ладонь прижав к сердцу и не говоря не слова растворился в воздухе.
Я ошалело сползла на пол. Нащупала рукой ручку дверцы холодильника и выпустила птицу, та плюхнулась на пол с гулким стуком, что не могло меня не порадовать. Так тебе и надо, не будешь лезть с комментами, когда не просят. Н-да, а понедельник – день веселый! Пойду сейчас обведу его черным на календаре.