… Выполняя все на автомате, Громов занес руку над рычагом аварийного сброса люка выхода в открытый космос.
– Залезай в сарай и запрись там, Майки. Сейчас будет сильный сквозняк.
Майкл как раз в это время открыл шлюз, ведущий к Прогрессу. Первое, чем встретил его советский космический корабль, – так это строгим предупреждением. "Опасно – свинец" – гласила немногословная, но очень убедительная табличка на русском языке, установленная посередине входного в корабль люка.
– Опасно сейчас как раз тому, у кого нет свинца, – прошептал Майкл и поднес обе руки к механизму открытия люка.
Красный флаг, Герб Советского Союза и надпись СССР не оставляли шансов верить в то, что эта штука заработает.
Он вдруг подумал, что Александр знал о советском спасательном корабле и знал также о его возрасте (явно начало семидесятых годов прошлого века!..) Брошенный на самом краю ранчо его деда Джонатана Белла в Огайо трактор Робинсона – и тот запустился бы сейчас, по мнению американца, куда с большей вероятностью.
«Но ведь я же и не собираюсь на тебе никуда лететь», – мысленно обратился он к кораблю. Словно в ответ на мысли астронавта на внутренней стене Прогресса замигало табло: «К отстыковке готов!». Майкл так и обомлел.
Но то, что увидел астронавт внутри русского корабля, несколько его успокоило. Три новеньких скафандра Орлан МК с надписью NASA на рукавах были пристегнуты к стенам корабля, полностью обвешенным в свою очередь свинцовыми щитами. Все три скафандра, судя по их датчикам, были в рабочем состоянии. Майкл потрогал один: внутри явно присутствовало избыточное давление.
«Точно рабочие», – отметил для себя астронавт. И вдруг его осенила догадка, и лицо его просияло.
– Я готов, командир, – звонко и даже радостно произнес он в микрофон и задраил люк Прогресса, – Руби канаты, Саша, я в сарае.
– Есть рубить канаты, – одобрительно произнес Александр и дернул за рычаг.
Вокруг люка зашипело, и он плавно отошел вперед. Космонавт оттолкнул люк влево и вышел в космос.
– Внеплановый выход в открытый космос осуществлен благополучно, – пошутил он и прыгнул к Роверу.
Он это делал уже много раз и прекрасно знал, как и от чего оттолкнуться, что-бы за один прыжок добраться до аппарата. Подлетев к Роверу, космонавт обернулся и посмотрел на зияющую дыру в станции и на плавающий рядом с нею люк. После аварийной разгерметизации отсек заблокирован, и возвращаться внутрь не было никакого смысла. Впрочем, радиация везде на МКС будет одинаковой, кроме спасательного Прогресса. Он посмотрел на зловещий ореол вокруг Солнца. Солнечный удар обещал на этот раз быть последним в его жизни. Внизу плыла огромная планета, на которой можно было бы спрятаться от этого солнечного выброса во множестве мест. И до нее был всего-то один шаг…
Громов занес ногу над родной планетой, вернуться на которую, видимо, ему было уже не суждено. Затем посмотрел на часы: оставалось семь минут до удара. Он повернулся к Роверу, чтобы его выключить, и в этот момент в наушниках услышал:
– Саша, у меня есть идея. Не глуши мотоцикл.
Вдруг что – то щелкнуло, и связь оборвалась.
Громов посмотрел в сторону, туда, где должен был располагаться спасательный Прогресс, и обомлел. Корабля на месте не оказалось. Вместо него там медленно вращался астронавт в скафандре. Что— то странное было в его поведении: все говорило о том, что он как минимум был без сознания. Громов перевел взгляд направо: и там корабля не оказалось. Но что— то проплывало за панелями солнечных батарей… Неужели Прогресс? Нет – это не он: слишком мал.
– Боже! – прошептал Александр. Еще один астронавт безжизненно вращался подобно первому. Второй— то откуда?
– Отче наш.., – зашептал он начало молитвы. Но этого, видимо, было достаточно…
Накренившись на правый бок, вдоль станции медленно двигался Прогресс. У Александра отлегло от сердца. Прогрессы сами не отстыковываются от МКС – а это значит, Майкл внутри. Со станции ведь этим кораблем невозможно управлять, впрочем, как и с Земли: связи ни с Землей, ни со станцией нет уже минут двадцать пять, а несколько минут назад связь оборвалась и с Майклом.
Старый, забитый до отказа свинцом советский корабль, с огромным трудом управляемый астронавтом, который до этого момента подобного никогда не проделывал, не считая симуляцию на тренажере в Звездном городке, мог теперь снести половину МКС и разбиться сам, прежде чем долетит до того места, где сейчас находился Громов.