АННИ уже внизу, находит свои темные очки, берет огромную пачку писем, медленно распечатывает каждое, так же медленно читает.
АННИ. О, господи, пошли мне терпение! (Забирает пачку писем, идет на кухню).
ДЖОН. Не такое уж это и безрассудство — раз в неделю поваляться в постели и поразмышлять… (Спускается вниз, подходит к пишущей машинке, пробегает глазами вставленную страницу). Просто превосходно! (Сам себе). Скажите, мистер Мэйси, отчего ваши книги не раскупаются? Все разберут, до одного экземпляра, и того не оставят, если бы только мне разрешили говорить то, что я думаю… (Уходит).
АННИ появляется с подносом, на нем фрукты, всякая всячина — все-это предназначается ХЭЛЕН. Накрывает на стол, целует ХЭЛЕН.
ХЭЛЕН. Только что здесь сидела птичка. На столе. Она пела.
АННИ садится за стол, они едят.
Она пела, и стол вместе с ней выводил веселые трели.
АННИ. И будильник — он тоже заливался без устали…
Входит ДЖОН с кофейником и чашками.
Джон, милый, не смотри так!
ДЖОН. Как?
АННИ. Мрачно.
ДЖОН. Мне кажется, Хэлен смертельно хочется на волю.
ХЭЛЕН. Конечно! Сколько можно быть невольниками закрытых дверей?
АННИ. Но у нас истекает срок договора.
ХЭЛЕН. Давайте лучше станем невольниками свободы!
АННИ. Я сказала — нет!
ДЖОН. Э! Как вы позволяете себе разговаривать с Душой Американской Литературы, ее мэтром?!
АННИ. И у души американской литературы есть договорные обязательства, и если их не выполнить, то…
ДЖОН. Устроим пикник, а?
АННИ. Ты забываешь — у тебя работа! И у нас тоже!
ДЖОН. Я пригласил Пита. Для Хэлен.
АННИ. Что?
ДЖОН. Он странный, этот Пит, — время от времени посещает друзей. Меня… Ну можем мы позволить себе пикник, хотя бы по случаю написания новой главы?
ХЭЛЕН. Позволим себе пикник, а?
ДЖОН. На берегу озера. С Питом.
ХЭЛЕН. И поплаваем.
ДЖОН. Ну? Большинство — «за»!
АННИ. Я пойду в дом. Очень яркое солнце.
Пауза.
Мы все будем работать!
ДЖОН. А что прикажете делать с Питом?
АННИ. Устрой пикник с ним. (Забирает пачку писем). Письма, письма… Просто всемирный потоп писем…
Пауза.
ХЭЛЕН. Наверное, она права. Сейчас не до пикника. Предстоит безумная неделя. (Садится в кресло с книгой).
АННИ (ДЖОНУ). Прости меня, я все-таки страшный тиран.
ДЖОН. Мне ужасно одиноко.
АННИ. Мне тоже.
ДЖОН. Но у тебя есть Хэлен Келлер для компании.
АННИ. А у тебя — король! Король рассказов ужаса — Эдгар Аллан По.
ДЖОН. Он потрясающе веселый малый, но… Ты можешь уделить мне минутку?
АННИ. Да.
ДЖОН. Пока я мараю бумагу, исследуя загадки По, гаснет незаметно и мой собственный литературный талант. Я серьезно. Тебе нравятся мои стихи?
АННИ. Я в восторге от твоих стихов, иди наверх и напиши еще один. Для меня.
ДЖОН. А где взять вдохновение? Ты поглощена работой…
АННИ. Вот именно. У меня полно дел, Джон, иди наверх и твори, тебе никто не будет мешать.
ДЖОН. Я хочу, чтобы мне мешали. Чтобы ты мне мешала сколько есть сил! Пошли со мной!
АННИ. Я с тобой.
ДЖОН. Нет. Не со мной.
АННИ. Телом я внизу, а душой — это важнее, согласись, — я наверху. Иди, иди! Я куплю замок на дверь и буду запирать тебя.
ДЖОН (неожиданно). Вот тогда я точно не буду чувствовать себя лишним в этом счастливом доме… (Поднимается, садится за машинку).
ХЭЛЕН. Любовники… Всюду — любовники… И нигде ни глотка воды… И нигде — ничего…
АННИ (кричит). Ну почему я как Чингисхан в этой орде?! Все! Хватит! Джон!
ДЖОН. Да!
АННИ. Спускайся! (ХЭЛЕН). Мы едем на озеро и будем бесконечно наслаждаться природой.
ХЭЛЕН. Но у тебя болят глаза.
АННИ. Я их закрою.
ДЖОН. Я жду в изгнании ваших сообщений.
АННИ. Одевайся! Быстрее! Быстрее! Я устала распоряжаться! Положи скатерть, салфетки, в холодильнике холодная ветчина, вино.