АННИ. Ты изменишься, я изменюсь… Будешь меня любить другой, изменившейся?
ДЖОН. Буду! Еще больше!
Гаснет свет.
Часть третья
Светает. Становится громче, потом стихает музыка. На полу видны мешки с письмами, посылками, две весьма приличные посылки на кушетке.
ХЭЛЕН в зимнем пальто проходит по комнате, наталкивается на кушетку. Садится — и точно на одну из посылок. Вскакивает, отшвыривает посылки на пол, сама — за ними, ничком на пол. ПИТ поспешно выходит из кухни.
ПИТ. Мой боже! (Подходит к ней, опускается на колени, берет ее за руку, она вырывается, отворачивается от него, он встает, идет почему-то к двери, словно ждет кого-то, возвращается, снова берет ее за руку, и она снова столь же резко вырывает руку). Скоро они будут здесь.
ХЭЛЕН. Как? Уже? Господи, как же я дурно выгляжу…
ПИТ. Зачем тебе быть здесь?
ХЭЛЕН. А что — мне есть из чего выбирать?
ПИТ (после короткой паузы). Что мы ей скажем? Как мы… им объясним?
ХЭЛЕН. Скажем правду. Так и объясним…
ПИТ. У меня нет никакого желания видеть их.
ХЭЛЕН. Уходи!..
ПИТ. Хэлен… ты можешь всю вину переложить на меня… Ты ни при чем! Все — один я!
ХЭЛЕН. Спасибо! Я так и сделаю!
Слышатся голоса за сценой — АННИ и ЭДА.
АННИ. Это непостижимо! Этому нет прощения!
ЭД (оправдываясь). Я и понятия не имел о том, что здесь происходит.
АННИ. Но вы могли хотя бы написать?
ЭД. Куда? На Саргассово море?
АННИ (появляется на сцене). Наконец, существует телеграф! Да мало ли чего еще!..
ПИТ отступает на лестницу, чтобы его не увидели.
ЭД. Все это произошло три дня тому назад.
АННИ. Вот именно — уже три дня прошло! А я должна, вы помните, доктор, мы так договаривались, должна знать о том, что с ней происходит ежесекундно! Что она делает в это мгновение или следующее! Все! (Она уже в комнате).
Подходит к ХЭЛЕН, обнимает ее, они долго стоят молча обнявшись. ЭД и ДЖОН ставят чемоданы на лестнице.
ЭД. Я ничего не мог добиться от них. Ни слова.
АННИ (ЭДУ). И потому вы оставили вообще ее одну?
ЭД. Я оставил ее дома! Дома! Вместе с моей Идой! Я понятия не имею, что она здесь делает, как она здесь вообще оказалась?!
АННИ (ХЭЛЕН). Дай же мне посмотреть на тебя!
ХЭЛЕН. Обнимите меня! Еще! Боже, кто бы знал, как я соскучилась!
ДЖОН (садится на кушетку). Я так и понял сразу — это работа Пита! (ЭДУ). Как же вы об этом все-таки узнали?
ЭД (с искренней наивной улыбкой). Представьте — из газет! Об этом вычитала Ида!
АННИ. Как? Газеты?
ЭД. Да, уже сообщено в газетах… Этот юный болван решил, что Хэлен Келлер правомочна сама подписывать брачные контракты, не согласовав это…
АННИ (перебивает, резко). Где он?
ЭД. Не знаю.
ДЖОН. Сейчас разберемся! (Берет бутылку, стаканы, доктора — под руку, и они отправляются на кухню). Сейчас все выясним — кто, где?..
АННИ. Скажи мне только, девочка, — ты счастлива?
ХЭЛЕН. Я словно сошла с ума.
Стоят молча. Входит ЭД.
ЭД (АННИ). Я хочу сказать, что мне весьма не нравится цвет вашего лица.
АННИ (продолжая смотреть на ХЭЛЕН). А какой бы цвет вы предпочли, доктор? Поначалу там, на море, преобладал зеленый… Вас устраивает зеленое лицо?
ЭД. Только честно — кровотечения были?
АННИ. Да.
ЭД. Надо что-то делать.
АННИ. Мне сейчас совсем не до этого. Где же этот милый юноша Пит?
ХЭЛЕН. Сбежал…
АННИ. Сбежал?
ЭД. Вот уж сукин сын — как он нам всем наподдал?!
Появляется ПИТ, в это же время из кухни выходит ДЖОН.
ДЖОН. О, так наш счастливчик, оказывается, здесь?!
ПИТ. Я и не думал сбегать.
ДЖОН. Однако ты тут натворил делов…
ПИТ (ЭДУ). И к тому же прошу не называть меня болваном, хотя бы потому, что это не соответствует истине!
ЭД. Болван — мягко сказано, малыш! Моя бы воля, я бы голову тебе свернул!
ДЖОН. Поласковее, доктор!