«Они, должно быть, станут натуралистами», – подумала Джейн.
– Возможно, – сказал Роберт, – наши родные мать и отец были отменными пловцами, а мы пошли в них.
Итак, детям рассказали всю правду, заключила Джейн, и, очевидно, судя по их довольным лицам, сделали это умно и тактично.
– Мы же приемные, Джейн, вы знаете, – как бы вскользь добавила Роберта.
Только после того, как дети, вдоволь накупавшись, уступая настойчивым требованиям Джейн, неохотно вышли на берег, она смогла уделить внимание Джону.
– Я не ожидала увидеть тебя здесь.
– Я же говорил тебе, что я житель Урейры.
– Да, но мы только вчера покинули корабль. – Джейн это показалось невероятным, так много всего произошло за это время.
– Ты думала, у меня уйдет гораздо больше времени? – Он покачал головой. Вообще-то, я только что приехал.
– Так ты еще не был дома?
– Нет. Но я всегда беру с собой плавки, когда проезжаю через это место. Здесь чудесно, правда?
– Здесь очень красиво. – Она рассказала ему о планах Уильяма Бауэра, касающихся обучения детей плаванью.
– Это замечательно! Значит, мы будем часто видеться?
– Как далеко отсюда твой дом? – спросила она, ответив вопросом на вопрос.
– Вы проезжали мимо него, – ответил он.
– Я уверена, что мы не могли не заметить твой дом.
– Хочешь, заключим пари? – усмехнулся он. – Позови детей, и мы отправимся туда все вместе, а заодно и пообедаем.
– У нас с собой корзина с едой.
– Тогда ты можешь есть то, что принесла с собой, это поможет тебе сохранить независимость. Хотя я умею готовить отменные «пирожные Джонни».
– Порожные Джонни! – радостно прокричали дети.
– Джон – это мое имя, – он повернулся к Джейн: – Девочка поедет со мной, а мальчик – с тобой.
Джейн колебалась, она вдруг вспомнила Уильяму Бауэра. Но первое испытание благополучно завершилось, да и детям очень хотелось поехать… Наконец, улыбаясь, она попросила Роберта сесть в из маленький автомобиль.
Они проехали всего лишь несколько сот ярдов, затем свернули на едва заметную среди могучих деревьев дорогу Джон ехал впереди всего в нескольких ярдах, и Джейн слышала, как он называл породы деревьев:
– Черное дерево, американский лавр, красное дерево.
– Не одни только эвкалипты, – сказала Джейн Роберту Росли там также мускусные деревья и папоротники, повсюду были видны упавшие, засохшие деревья, покрытые лишайником, мхом и всякой всячиной. Все настолько утопало в зелени, что казалось невероятным, что где-то рядом находиться дом.
Когда они подъехали к дому, Джейн, пораженная, вышла из машины. Это был большой, но уютный дом, отлично гармонирующий с деревьями, окружавшими его, с принадлежавшими Джону плантациями хмеля, которые тянулись вдоль долины, с небольшой маслобойней, о которой он ей рассказывал, хотя она еле виднелась на склоне холма позади дома.
– Мне приходиться максимально использовать все возможности, Джейн, в наше время конкуренция очень сильна.
Близнецы буквально не давали Джону прохода, требуя обещанное угощение, поэтому он сразу взялся за приготовление пирожных. Глядя, как Джон взбивает пенящуюся массу, Джейн сказала:
– Зачем тебе такой большой дом?
– Я задумывал его как дом для семьи, – Джон прервал свое занятие и посмотрел на Джейн.
– Я надеюсь, что у тебя будет семья, Джон, – сказала она. «Пирожные Джонни» получились превосходными, съедено было все до последней крошки. Корзина с продуктами, приготовленная Гарри, осталась нетронутой. Джейн подумала о том, сказать ли об этом Уильяму Бауэру или нет.
Подкрепившись, Джон повел их вниз, к лесному массиву, и Джейн остановилась около больших деревьев, которые должны были скоро срубить. Ей стало грустно, и она сказала об этом Джону.
– Да, я чувствую то же самое, но такова жизнь, Джейн. Пойдем, я покажу тебе что-то хорошее, то, что по крайней мере делает жизнь не такой мрачной, – сказал Джон.
– Хмель?
– Да.
Участок был небольшой, но все же он, как выразился Джон, «позволял намазывать масло на хлеб более толстым слоем».
Джон рассказал ей о том, что многие молодые люди в районе приехали сюда исключительно ради хмеля и, когда начинается сбор урожая, долина просто преображается. Новые переселенцы, так же как и австралийцы, давно живущие здесь, собираются вместе, и богатое разнообразие приготовленных блюд, а по ночам и танцев просто восхищает.
– И мы хотим приехать! – заявили близнецы.
– Собирать хмель? – спросил Джон. – Я мелкий плантатор и не нанимаю рабочих, как это делают другие, но от помощи не откажусь.
Он показал детям и Джейн сплошь увитую хмелем проволочную сеть, поддерживаемую множеством жердей.
– Сам вырастил, – похвастался он. – Теперь давайте посмотрим маслобойню. Скажи мне, Джейн, видишь ли ты разницу между деревьями, окружающими нас?
Вокруг них высились эвкалипты, но в отличие от «миллиардов Роберта» все они, казалось, принадлежали к одному виду. Джон увлеченно стал рассказывать своим спутникам о деревьях, мимо которых они проходили.
Детям, которые все это время следовали за ними, вскоре надоели технические подробности, и они отстали, затерявшись среди деревьев. Когда они не вернулись через десять минут, Джейн начала волноваться.
– Не беспокойся, – успокаивал ее Джон, – хотя лес и кажется дремучим, они не смогут уйти далеко.
– Это в австралийском-то буше? – испуганно спросила она.
– С бушем шутки плохи, не спорю. Но именно здесь лес окружают скалы, и они никуда не смогут уйти, если только не вскарабкаются на какую-нибудь скалу. А я не думаю, – окидывая взглядом отвесные скалы, сказал он, – что это им удастся. Я крикну им «ку-и!», что на языке аборигенов означает «идите сюда». Ты знаешь этот клич? И они быстро прибегут назад.
Но они не прибежали. Когда прошло еще пять минут, Джон снова заверил ее, что ничего страшного не произошло, на что она ответила:
– Возможно, но мне совсем не нравится, что мы так долго ждем их возвращения.
Он согласился с ней и крикнул еще раз, громче, чем прежде, и добавил:
– Выходите, вы двое, или больше не получите «пирожных Джонни»!
Тут же они выросли как из-под земли, и начали оправдываться.
– Мужчина в буше не пускал нас, – задыхаясь, проговорила Роберта.
– Не пускал тебя, ты хочешь сказать, – поправил Роберт и добавил: – Он хотел снять с нее скельп.
– Следует говорить «скальп», – пожурил его Джон, – Не беспокойся, Джейн, я знаю этого старика. Он появляется здесь иногда, тут недалеко есть заброшенная хижина лесорубов, где каждый может найти приют, чтобы отдохнуть от людей. Он совершенно безвреден.
– Не такой уж он и старый, – сказала Роберта, но в тот момент Джейн не придала значения ее словам. Она быстро затолкала детей в машину.
– Мы немедленно возвращаемся домой.
Хотя подъем и был довольно крутым, машина прекрасно с ним справилась. Как только они оказались на равнине, Джейн резко прибавила скорость, направляя автомобиль к дому. Она ставила машину в гараж, когда к ней подошел Доннели:
– Все нормально? – спросил он.
– Да, было просто чудесно.
– Жаль, что я не могу сказать того же о наших делах.
И хотя Доннели был механиком, к лошадям он относился с большой любовью.
– Что-нибудь случилось?
– Старушка Венди вот-вот должна ожеребиться, а ей двадцать два года.
– Да, многовато, – Джейн покачала головой, но, увидев тревогу в глазах Доннели, поспешно добавила: – Но многие кобылы в ее возрасте успешно с этим справляются.
– Дело в том, что хозяина гораздо больше волнует кобыла, а не жеребенок. Он к ней очень привязан.
– Может быть… – Джейн поколебалась, – я могу чем-то помочь? Я, правда, не специалист по таким ситуациям, но с такими ситуациями уже сталкивалась.
– Это было бы отлично, мисс! – живо проговорил Доннели. – Как я уже говорил, мы все очень любим Венди. Залезайте в «джип», и я отвезу вас к западному вольеру, она сейчас там.