– Мое тщеславие тут ни при чем.
– А что при чем?
– Мое сердце.
- И?
– Не дразни меня, Рокси, – вздохнул Робби. – Я пришел сюда не для того, чтобы ссориться с тобой.
– И все же ссоришься.
– Ты мне слишком небезразлична. Намного легче очаровать женщину, когда тебе на нее плевать.
– Зато такая любовь отнимает меньше нервов.
– Боже, опять ты не в настроении, – поморщился Робби.
– Наверное, созерцание тебя в компании твоих обожательниц вывело меня из равновесия. А милая сценка в холле достойно завершила мой вечер.
– Мой вечер был не лучше, – пожал плечами Робби, вспоминая о назойливых приставаниях обезумевших от похоти женщин. – Но от меня зависит, чтобы остаток ночи прошел намного приятнее. Смотри! – Он протянул руки. – Вот уже в третий раз я проливаю кровь ради тебя.
– И вид твоей крови должен меня утешить?
– Нет, но ты должна любить меня, как люблю тебя я, – мягко повторил Робби. – Пожалуйста, Рокси, может, хватит ссор?
Его вкрадчивые слова, казалось, проникли в ее сознание и усмирили гнев. Но по-прежнему ни в чем не уверенная, Роксана боялась, что не справится со сложностями, связанными с любовью к такому человеку, как Робби Карр.
– Мне нужно хотя бы извинение. И не одно.
– Я с радостью кладу к твоим ногам десять тысяч извинений. Или миллион, если ты снова улыбнешься мне.
Гордость и самоуверенность Робби были жестоко уязвлены. Он стоял перед ней, босой, полуодетый, высокий и сильный, с окровавленными по ее вине руками, и складывал к ее ногам миллион извинений.
– Не знаю, – выдохнула Роксана едва слышно, сраженная серьезностью его намерений и своим желанием. – Не знаю, люблю ли я тебя, как ты меня любишь... или больше.
– Не больше, – спокойно ответил Робби. – Больше невозможно.
Быть любимой так сильно... Его слова были факелом, поднесенным к ее дремлющей страсти. И она улыбнулась открытой, теплой улыбкой.
– Сними рубашку.
Робби повиновался.
– А теперь панталоны.
Он не подчинялся приказам с раннего детства. И даже тогда – лишь некоторым. И теперь чувствовал себя неловко в подчиненной роли. Но тем не менее сделал, как она велела. Расстегнул панталоны, спустил и ногой отбросил в сторону.
– Надеюсь, ты достаточно позабавилась?
– Побалуй меня, дорогой. Ты выглядишь великолепно... с головы до ног, – пробормотала Роксана, не сводя глаз с его могучей плоти.
– А ты выглядишь как женщина, которую прямо сейчас возьмет ее любовник.
Она слегка откинула голову и пристально оглядела его. Он сухо улыбнулся:
– Не сейчас.
– Тебе с таким трудом дается покорность?
– Я бы нашел другие слова, – пожал плечами Робби.
Роксана фыркнула.
– Ты добиваешься невозможного, – признался он.
– А если я начну настаивать?
– Придется заставить тебя изменить свое мнение.
Робби шагнул вперед. Роксана на мгновение застыла.
– Твоя сговорчивость длилась недолго.
– Прости.
Одолеваемый желанием, нетерпеливый, он, однако, сдерживался из последних сил.
– Может, я сумею угодить тебе другим способом?
–А именно?
Робби был так близко, что Роксана снова запрокинула голову.
– Постарайся угадать. У тебя три попытки.
– А если я угадаю правильно, меня ждет приз?
– Тебя ждет приз, даже если не угадаешь.
– Мм... ты спешишь?
– О, я готов ждать сколько угодно. – Он без всяких усилий подхватил ее на руки и понес в спальню. – Можешь думать, пока я стану тебя любить.
– А если меня оскорбит такая дерзость?
– Оскорбила бы, – улыбнулся Робби. – Если бы ты так сильно не хотела лечь в постель.
– Имеешь в виду, лечь в постель с тобой? Или тебе все равно, с кем я лягу?
– Ты спрашиваешь меня? – прошептал Робби. – Когда сегодня ночью я мог бы поиметь дюжину женщин?
Она смешливо наморщила нос.
– Впрочем, я однолюб, – со страстью сказал Робби и, подняв шелковые юбки Роксаны, устроился между ее теплыми бедрами.
– Советую таким и оставаться.
– Или?..
Он подвел свою плоть к ее жаркому лону.
– Или мне придется отказать тебе.
Роксана беззастенчиво лгала, потому что ее ноги раздвинулись сами собой. Медленно скользнув в нее, Робби прошептал:
– Почему бы нам не поговорить об этом позже? Как можно забыть безграничное, всепоглощающее наслаждение... Как можно от него отказаться?
Он проник еще глубже, и восхитительный озноб пробежал по спине Роксаны, обостряя чувственность, раскаляя кровь. Ощущение было такое, словно на нее обрушились горячие солнечные лучи. Как странно, что этот поток чувств не запечатлелся в ее памяти! Как странно, что она, пусть ненадолго, решила больше никогда не испытывать ничего подобного!