– В таком случае ты должен убедить ее выйти за тебя.
Робби тихо выругался и, мучительно поморщившись, сказал:
– Или ее убедит кто-то другой.
Испытав на себе, что такое ревность, брат не стал спорить. Еще будет время уговорить его, если возникнет такая необходимость.
– Ты неплохо выглядишь, – объявил он, оглядывая бутылочно-зеленый камзол и рыжевато-коричневые панталоны Робби. – Если бы еще и трезвым был...
– Мне вовсе ни к чему быть трезвым, чтобы голосовать против проклятых англичан. Я мог бы сделать это даже во сне.
Сегодняшнее заседание больше напоминало битву. Оппозиция боролась за введение ограничений при заключении унии. Двор всячески старался воспрепятствовать этим мерам. Вскоре споры достигли точки кипения. Но различные фракции оппозиции никак не могли сойтись во мнениях, и к концу дня сторонникам королевы удалось добиться согласия на заключение унии. Правда, не все еще было потеряно для тех, кто хотел независимости Шотландии: потребуется немало маневров, прежде чем договоренность станет окончательной. Те, кто хотел сохранить свободу Шотландии, еще могли настоять, чтобы парламент выбрал лиц, уполномоченных заключить договор. Если голосование будет выиграно ими и назначения будут предоставлены шотландскому парламенту, любые дальнейшие переговоры окажутся бесполезными. Голосов у оппозиции было более чем достаточно, несмотря на то что Аргайлл и Куинсберри посадили в парламент купленных ими людей.
Под шум голосов Джонни и Робби обменялись довольными взглядами. Они уже злорадствовали, предвкушая полный провал парламентской сессии 1705 года.
Уже к вечеру Гамильтон, считавшийся лидером оппозиции, заверил своих сторонников, что вопрос о назначении уполномоченных сегодня голосоваться не будет, и многие уехали домой к семьям или на ужин в клубы. Но едва они покинули здание парламента, Гамильтон потребовал слова и произнес речь, неожиданно превратившуюся из примирительной в заискивающую. Закончил он тем, что назначение уполномоченных, которым предстоит подписывать унию, должно зависеть от королевы.
Карры вместе с теми, кто так долго боролся за свободу Шотландии, были ошеломлены. Никто не ожидал, что это предложение будет сделано сегодня, а тем более что оно будет исходить от его светлости герцога, который с самого начала парламентской сессии протестовал против любого предложения сторонников королевы. Двенадцать – пятнадцать человек выбежали из здания парламента в ярости и отчаянии, крича, что нет смысла оставаться после того, как герцог Гамильтон подло их предал. Более здравомыслящие решили оторвать коллег от ужина или поспешно поднялись, чтобы произнести резкие гневные речи против герцога. Но сторонники правительства, очевидно, заранее осведомленные об этой невероятной подлости, немедленно затеяли голосование, прежде чем отсутствующие члены вернутся обратно. Выгодная для сторонников королевы резолюция была вынесена с перевесом всего в четыре голоса.
Вспыльчивого Флетчера едва не хватил удар, а Локхарт выразился от имени тех, кто все еще стоял в потрясенном безмолвии, вызванном мерзкой изменой их лидера.
– Этот день будет отмечен как начало гибели Шотландии.
Теперь никаких переговоров об унии не будет..Только договор между двумя группами, назначенными и управляемыми английскими министрами.
Все было кончено.
Шотландия потерпела поражение.
Долгая борьба за независимость была принесена в жертву самой низкой алчности, и все, кто той ночью собрался у «Стайлза», больше ни о чем не могли говорить. Некоторые шептались, как на похоронах, другие требовали мести. Многие просто молчали, до сих пор пребывая в кошмарном, мучительном оцепенении.
Некоторые из присутствующих попытались предложить парламентские обструкции, чтобы хоть как-то нейтрализовать гибельные последствия голосования, но даже эти несколько человек понимали, что это не что иное, как тактика проволочек. Что сделано, то сделано, и Англия поглотит Шотландию без всякой надежды на перемены к лучшему.
Во время этой странной заупокойной службы по Шотландии Робби упорно молчал, слишком убитый горем, чтобы участвовать в разговорах. Не только его страна раздавлена пятой Англии, но и личная жизнь лежала в руинах. Теперь Шотландией станут управлять люди вроде Куинсберри и Аргайлла. Будут прибирать к рукам государственные деньги. Раздавать должности и титулы за деньги и услуги. Смогут самым законным образом насиловать страну. А вот Каллум Марри, возможный отец ребенка Роксаны, попал в милость к графине Килмарнок. Возможно, даже сейчас уговаривает ее выйти за него замуж, – омерзительная мысль.