Приближались к намеченной цели. В удобной бухте на западном побережье острова расположился посёлок оловянных копей, деятельность которых курировала сенатская комиссия. На краю посёлка на возвышении располагалось римское укрепление, господствовавшее над местностью. Сильный гарнизон охранял посёлок и рудники от набегов местных племён кельтов, которые были покорены римлянами ещё во времена Юлия Цезаря.
Оловянные рудники находились в десяти стадиях от посёлка. Там же содержались рабы, работающие на рудниках. На краю посёлка дымились печи, где из предварительно обогащённой руды выплавлялось олово. На пристани располагались амбары для хранения слитков, предназначенных мастерским метрополии. Под погрузкой стояло несколько кораблей, прибывших из различных городов обширной Римской империи. Галера из Александрии сразу встала под погрузку слитков на одно из свободных мест.
Старшина решил в первую очередь заняться условиями быта и содержания появившихся у него рабов. Появилась мысль взять небольшую концессию по добыче руды. Тогда удалось бы спрятать пленника среди рабов, полученных от капитана галеры; любопытство окружающих было бы нейтрализовано.
Плохо знал старшина людей, с которыми его столкнула судьба. Не успел он ступить на пристань, как к нему подошёл представитель римской администрации. Организована и концессия, и условия содержания рабов, и быт самих иудеев. Оставалось закупить рабов на оставленные деньги. Узнав о наличии рабов, римлянин только развёл руками и передал старшине мешочек серебра, предназначенный для расходов.
Концессия оказалась несколько в стороне от места содержания рабов рудника, в остальном же она ничем не отличалось от действующих рудников как по оборудованию, так и по технике работ. Выделенные штольни оказались узкими коридорами, вырубленными в склоне холма. У входа лежали кайла, тележки для перевоза руды, довольно примитивные приспособления. Помещением служил длинный барак, в одной половине которого должны размещаться рабы, в другой — люди старшины.
По предложению администратора старшина здесь же принял на службу человека, знающего условия содержания рабов и организацию работ в штольнях. Старшину привлекло в лице будущего руководителя работ выражение скрытой мягкости и затаённого чувства милосердия. Именно такой человек ему и был нужен. При таком распорядителе Манассий точно останется живым.
Никто не чинил препятствий группе старшины, и через несколько дней начались работы по добыче руды. Жизнь стала напряжённой. Прибавилось шестнадцать рабов, и восемь человек старшины крутились как белка в колесе для обеспечения работоспособности так называемой концессии.
Основной инструмент раба — кайло, много им наработаешь? В забоях не хватает воздуха, каждый удар кайлом стоит больших усилий, а работать приходится по 11–12 часов. Манассию было особенно тяжело, он не был приучен к физическому труду. Детские, юношеские, а затем и молодые годы прошли беззаботно, полные довольства. Конечно, он тренировался в гимназических залах, учился, был прилежным учеником, но для работы под землёй, в руднике нужно было иметь другое детство, другую жизнь. Сил не хватало, и отчаяние охватывало его душу при мысли, что так может продолжаться до конца его дней. Попав из забоя на свою подстилку из соломы, Манассий проваливался в тяжёлый сон, а утром, побуждаемый пинками своих собратьев — иудеев, ненавидевших его лютой ненавистью, плёлся в общей колонне к руднику. Манассий жил и работал среди рабов, но за ним зорко следили. Он всегда находился в поле зрения охраны, даже когда спал. Его берегли от жестокости соседей, как бы случайно появляясь в самый драматический момент столкновения, в его посуде обнаруживался лишний кусок мяса, а корзина для руды оказывалась меньшей по объему.
Так проходили недели, месяцы. Старшина старался обезопасить себя от возможных случайностей. Сразу по получении рудника он организовал пробивку штольни на противоположную сторону холма с тайным выходом в незаметную хижину, где расположил десяток лошадей. В бухте стоял скромный рыболовецкий баркас, готовый к выходу в открытое море. Старшина был готов к любым поворотам жизни, но он и не предполагал, что уже начала разгораться та искра, от которой запылает земля под его ногами.
Загрузилась слитками и ушла из бухты александрийская галера, продав предварительно рабов, захваченных в морском сражении. Немногословен был капитан, редко посещали харчевни посёлка гребцы галеры, но после её ухода остался налёт таинственности: какие-то люди кого-то везли, что-то скрывали. Всё чаще и чаще в харчевнях люди задавали друг другу подобные вопросы. Невольно внимание привлекала группа иудеев, оставленная александрийской галерой. Иудеи за разработкой оловянной руды! Само по себе в греко-римском мире явление необычное. Вырисовывалась ошибка устроителей.
В замкнутом мире посёлка событий было маловато, и жизнь требовала заполнения возникшей пустоты. Разговоры падали на благоприятную почву. Люди портовых притонов не остались в стороне, почуяв возможность поживиться. Как ни молчаливы были иудеи, как ни редко заходили они в харчевни, как ни уговаривал старшина своих соратников не пить вина, не заводить дружбу с поселковыми жителями, из отдельных слов вырисовывалась канва, из которой следовало, что привезён и охраняется человек, за которого назначен выкуп 100 тысяч денариев. Сумма на краю Римской империи неслыханная.
Слухи достигли римского наместника Децидия Сакса, управляющего местной римской колонией, рудником и прилегающими местностями. Был он немолод, осторожен и трусоват, что не позволило ему разбогатеть на продаже продукции казённого рудника, но обеспечило пятнадцатилетнее стояние у кормила власти. Заветная мечта стать богатым человеком оставалась мечтой по простой причине: Децидий Сакс знал, что его деятельность находится под тайным контролем канцелярии зарубежных колоний, и приворовывал в пределах негласного позволения. И вдруг такие события разворачиваются на территории его наместничества. 100 тысяч драхм! Наконец-то добыча пришла к нему в руки. Всё, что не связано с казной империи, — его личная добыча.
Сотрудники администрации посмеивались над наместником за его спиной, намекая на дряхлость и мягкотелость. Зря они так думали. Энергия, распорядительность, воля преобразили Децидия Сакса. Окружающие поняли: за дело взялся бывалый солдат и римский гражданин.
Был вызван начальник стражи рудников. Под предлогом возможности эпидемии чумы он должен был завладеть рабами иудеев и, выделив одного по имени Манассий, доставить его в местную тюрьму, где была приготовлена отдельная камера.
А из Срединного моря в Британию уже устремилось несколько кораблей для проверки слухов. Долго плыла к родным берегам александрийская галера, минуя пристани, таверны, встречи, расставания. Много ушей слушало и ловило разные слова; в результате последовала команда: в Британию, на оловянные рудники Децидия Сакса.
Надвигалась третья волна опасности. Тревожные предчувствия томили старшину. Предусмотрительность его возрастала. Постоянно дежурил человек, наблюдавший передвижение римских отрядов охраны рудника, девять лошадей стояли наготове в неказистой хижине. Тревоги были не напрасны. Наблюдатель доложил старшине о приближении со стороны посёлка подозрительной группы. Старшина последнее время пропадал по вечерам в харчевнях: кое-кому перепало серебром, а другие узнали вкус италийского вина.
Он внимательно рассматривал группу из четырнадцати человек. Это те самые люди, о которых его предупреждали. По распоряжению старшины иудеи в полном составе погнали рабов в штольни, захватив приготовленную еду и оружие. Вскоре ватага подошла ко входу, выкрикнула старшину и стала требовать выдачу Манассия, сопровождая требования угрозами и расправой в случае отказа. Действуя под покровом темноты, привыкнув к повиновению обывателей, ватага пришла в ярость, когда старшина заявил, что выдавать он никого не собирается, и дружно полезла в штольни: надо сейчас же наказать непослушных. Старшину же заботило, чтобы никто из группы нападения живым не вернулся. Он подзадоривал джентльменов удачи, заманивая их в глубину штолен. Опомнилась ватага, когда четверо лежали мёртвыми, а кругом нависла темнота. Бросились к выходу, но тот был уже завален. Началось бессмысленное толкание у завала; попытка его разобрать кончилась обвалом. Тогда предводитель ватаги, используя труп товарища в качестве щита, бросился назад в штольни, стремясь сблизиться с противником на длину меча. В узких проходах разгорелось настоящее сражение. Знание расположения штолен позволило иудеям одержать полную победу. Иудеи потеряли двоих ранеными. Старшина отправил раненых с сопровождающими по запасной штольне в хижину. Уже готовились накормить людей, когда наблюдатель обнаружил вторую группу вооруженных людей, направляющихся к штольням. На этот раз к иудеям направлялся отряд римской вспомогательной охранной службы.