— Крыло проткнуто костью, видимо, ребром. Оно прошло как раз между косточками. Видимо, был перелом, оно проткнуло крыло, а потом обломки срослись неправильно.
— Иди ниже! Стоп, видишь, кончик крыла попал между ребрами. Был зажат и попал почти в грудную клетку. От этого и почти постоянные боли. Значит так. Идем снова вверх. Ты показываешь, я ломаю ребро, снимаю с него крыло, потом ты сращиваешь ребро. Потом, ты уже сама, для двух рук там тесно, вытаскиваешь кончик крыла из межреберья. Осторожно, на кончике острый шип, не проткни легкое! Сначала подведи меня к ребру в крыле. Ребята, отпустите магию, на счет раз, потом включите! Раз! Все! Лина, помогай, держи пальцами отломок, включи свою магию! Вижу! Держи кость, все, снял! Теперь аккуратно выведи отломки под крылом, да, да, что бы оно вышло поверх ребра! Соединяй!
— Мне силы не хватает, ваша какая-то другая, не помогает!
— Сонорий, подпитай девушку!
— Да, да, хорошо, срастила!
— Теперь иди ниже, освобождай кончик с шипом. Я контролирую, подскажу!
— Есть.
— Молодец! Ребята, включайте магию! Уже не страшно! Дайте мне кинжал, сделаем дорогу для левого крыла!
— Черт!
— Что случилось?
— Шип такой острый, проткнула ладонь!
— Быстро, вынимай руку, и в сторону! В сторону, сказал! Твоя кровь, катализатор!
Князь схватил Лину в охапку и буквально отпрыгнул в сторону, заорав:
— Сонорий, куда! Жить надоело? В сторону!
В то же мгновение раздался странный звук, то ли свист, толи шипение, Арриан закричал что-то нечленораздельное, и его спина буквально взорвалась. Огромные, темные крылья, размахом более трех метров взметнулись в воздух, разбрызгивая капельки крови, сделали два взмаха и опали, распластавшись концами по полу.
— Все! Поздравляю, внук, ты крылат! Только не пытайся ими шевелить! Рано, да и отмыть их надо, и раны обработать! Лежи тихо, боли больше не будет! Так, пощиплет, поболят карманы, и все. Ты молодец, вытерпел!
— Тогда больнее было — тихо прошелестел Арриан, — воды можно попить?
— Воды пока нельзя, зелье восстановления — можно. Сонорий, давай!
Старый маг все еще в шоке от увиденного, протянул князю зелье восстановления, тот аккуратно повернул голову внука и влил жидкость в рот.
— Гадость!
— Зато полезно. Дамы, что стоите, Сонорий, обработай разрывы кожи! А вы, дамы, отмойте крылья от крови, аккуратно, перьев у него еще нет, полезут через неделю, как восстановится, Так что надо отмыть пух. Стой, Лина, ты куда, героиня! Ты свое дело сделала! Тебе самой восстановиться надо!
Князь сам подошел в столу с зельями, взял две бутылочки, одну отдал Лине, другую выпил сам. Потом нашел еще одну, и плеснул на правое крыло, там, где было отверстие от проткнувшего его ребра.
Арриан поморщился.
— Это заживляющее, не дай бог, не заживет, свистеть при полете будет! Ребята, освободите ему руки, отлежал небось все! Все закончилось, теперь все будет хорошо!
Лина без сил опустилась на какую-то табуретку в углу. Голова кружилась, хлопочущие вокруг принца люди казались размытыми тенями. Лекарь суетился вокруг пациента, обрабатывая края резаных ран на спине, Херриэт и две горничные старательно отмывали крылья, поливая очищающим зельем и тщательно протирая черный пух чистыми тряпками. Ярвид, тоже изрядно выложившийся, тоже тихо сидел в уголочке и тянул восстанавливающее зелье. Вдруг он резко поднялся, подошел к лежащему внуку и резко повернул ему голову, создав световой шарик.
— Говорил, кусай подушку, нет, все губы изгрыз! Упрямец! Мейлина, попробуйте подойти, здесь пару швов нужно наложить. Из нас только у вас хирургические навыки! Сонорий только по зельям и заклинаниям спец!
Лина подошла и посмотрела на то, на что указывал палец князя. И ужаснулась. Нижняя губа была почти откушена и держалась только на двух мостиках тканей по краям. Сонорий тоже подошел и покачал головой.
— Леди, давайте я вас подпитаю немного, тут два ряда швов нужно, и снаружи и изнутри! Сейчас принесу инструменты.
— Господи, как? — спросила Лина,- как можно так умудриться!
— Не заметил… — прошепелявил Арриан.
— Так, помолчи. Херриэт, поможете, тут красиво зашить надо! Лицо все-таки!
Пришлось повозиться с наложением швов как на кожу, снаружи, так и на слизистую, изнутри, да еще стянуть прокушенные мышцы внутри тканей рассасывающимися нитями. Наконец, рот был приведен в более-менее приличный вид. От стола Лину уже почти уносили. Дед что-то выговаривал внуку, горничные досушивали крылья, Сонорий заливал какие-то зелья в карманы, образовавшиеся после выхода крыльев, а Херриэт взяла Лину под руку и, спросив что-то у князя, повела ее наверх, в ее комнату. Там сама помогла снять окровавленную одежду, принять душ, и уложила в кровать. Спасительный сон отрезал сознание девушки от всех ужасов сегодняшнего дня.
Глава 12
Проснулась Мейлина поздно. Посмотрела время, она проспала почти 12 часов. Надо вставать, но не хотелось. Она потянулась в постели, вспомнила об Арриане. Что-то ее тревожило. Ах да, она же вчера хотела поговорить, объяснить, что уже не ненавидит. Правда, теперь, когда крылья вышли, наверное, она уже не нужна… так что объясняться нужды нет. Навязываться, как эта Ильяса она не хотела, проблему долга можно обговорить и попозже, не сразу же после такой мучительной процедуры! Надо просто узнать, как его самочувствие, ему тоже досталось, раз губы так искусал! А она все же лекарь, почти хирург. Да и запястья осмотреть не мешает, она про них совсем забыла. Лина быстро поднялась, привела себя в порядок, разрезанное платье уже убрали, она взяла новое, оделась, подвязала волосы и скрутила их в пучок на затылке. Вычищенные домашние туфельки уже ждали ее. Оглядела себя в зеркало и пошла уже знакомым маршрутом в покои хозяина замка. В гостиной, прямо на диване, скорчившись, спал верный Морис, на двух креслах пристроился Вук. Осторожно, что бы не разбудить парней, она приоткрыла дверь в спальню. В комнате были спущены шторы, создавая полумрак, невзирая на солнечный день за окном. В кресле, рядом со столиком, на котором стоял ряд бутылочек, дремала Херриэт. Арриан лежал на кровати, все еще на животе, огромные, покрытые черным пухом крылья распластались вдоль кровати. До пояса он был укрыт одеялом, выше, торс был перевязан полосами плотной ткани, идущими выше и ниже места выхода крыльев, потом крест-накрест на спине, как бы привязывая основание крыльев к груди. Местами ткань пропиталась кровью. Но свежей не было, все пятна уже были подсохшие. Лоб молодого человека был в холодном поту. Лина взяла влажную тряпицу, лежащую на том же столике, и осторожно оттерла его. Арриан открыл глаза.
— Ой, я разбудила! Извини! Я только хотела лоб оттереть от пота!
— Я не спал, просто лежал. Не хотел будить Херриэт, она только задремала. Всю ночь около меня крутилась.
— Может тебе что-нибудь надо?
— Вообще-то надо, Можешь разбудить Вука, или Мориса? Пусть помогут.
— Жалко будить, может я смогу помочь
— Нет, вот ты как раз не можешь! Не та проблема! Буди, и потом, отправь спать Херриэт, посидишь со мной сама, она пусть отдохнет, все-таки не молодая.
— Хорошо, иду звать. — Лина вышла в гостиную и тихо потрепала по плечу Вука.
— Что? — подскочил тот.
— Тише, всех перебудишь! Иди, зовет, твоя помощь нужна!
— Понял, посидите здесь, леди, там вам делать нечего.
Через несколько минут вышла, протирая глаза Херриэт.
— Мейлина, вы с ним побудите? Там зелья стоят, одно через полчаса дать надо, остальные все подписаны, по часам. Справитесь. А то я уже совсем засыпаю. Сейчас не входите, пока Вук не выйдет, Пусть деликатную проблему сами решают!- Херриэт помахала рукой и ушла. Лина слегка смутилась. Про деликатную проблему она не подумала, чуть не предложила помочь! Оскандалилась бы!
Видимо, проблема разрешилась быстро, потому что буквально через пять минут Вук пригласил ее обратно. Он попросил помощи. Арриан хотел изменить положение в кровати. Вук мог помочь перелечь на бок, но надо было переложить крылья. Убрать их было невозможно, так как карманы пока представляли из себя сплошную рану, особенно справа. Следуя указаниям Вука, Лина аккуратно переложила сначала левое крыло, потом правое, одновременно обработав уже сократившуюся за ночь дырку от ребра. Крылья, покрытые черным пухом, такие приятные на ощупь, уже высохли и стали гораздо легче. Устроив Арриана удобно, подложив побольше подушек, что бы не давить на сломанные и срощенные, но не сросшиеся, ребра с правого бока, Вук пошел за завтраком, а Лина занялась зашитой губой. Заживало хорошо, хотя губа распухла и напоминала плохо пропеченную лепешку. Чувствуя, что магический резерв восстановился и полон, Лина пустила пару импульсов, что бы снять отек и помогая заживлению без рубцов. Тут появился Вук в сопровождении помощницы кухарки, которая принесла жидкую кашу, взбитые с молоком сырые яйца и фруктовый морс. Арриан попытался есть сам, но получалось плохо, руки дрожали, поза для еды была неудобная, и в конце концов, Лина, несмотря на попытки протеста взяла дело в свои руки, скормила кашу с ложечки, дала выпить яйцо и сделать пару глотков морса. Остаток пациент попросил оставить на будущее. Потом она вновь обработала губу. Смену основной повязки она оставила до прихода князя и лекаря, боясь навредить по незнанию. Но попросила разрешение посмотреть состояние правой половины груди. Осмотр ее удовлетворил. На ребрах уже отчетливо была видна формирующаяся костная мозоль. Более детально было не рассмотреть из-за повязки. Она предложила Арриану выпить снотворное, что бы поспать немного, но он отказался.