— Как ты, черт возьми, во все это вляпалась?! — Сорвался на крик мужчина, с грохотом ударив кулаком о стену, отчего я вздрогнула. — Как, черт возьми, здесь вообще оказался Дрейк?!
— Я сама не ожидала его увидеть…
— Ну конечно, прямо не ожидала?! А вот меня ты ожидала увидеть, когда все пойдет через жопу, да?! Ожидала, что я сорвусь, брошу все дела, и примчусь спасать тебя! Так?!
У меня уже глаза на мокром месте, я предпочла их закрыть, чтобы не видеть ничего, кроме собственной ничтожности. К горлу подступил ком, не позволяющий и звука издать; я попыталась, но в итоге просто развела руками. Моя реакция позабавила Рэйфа, от его смеха мороз не просто пробежался по коже, а вспахал ее ледяным бульдозером.
— Знаешь, больше всего обидно не из-за того, что ты вляпалась в это дерьмо, или потому что решила продать алмаз, который я подарил тебе. А потому что ты сначала позвала Дрейка, а когда уже все совсем пошло…
— Да не звала я его, — зарычала я сквозь зубы и, наконец, отважилась посмотреть на Рэйфа.
— О, думаешь, я поверю в это?
— Да думай, что хочешь, но я тоже не ожидала встретить его, когда мне пришлось следовать по указке Лоренцо Гонсалеса и воровать чертов алмаз из Лувра, в то время как Марио Гонсалес нанял Сэма выкрасть его! — Говорила я с таким напором и усердием, отчего не только рана на ноге отдала жутким спазмом, но и правую часть лица свело. — Уж прости, но пришлось импровизировать! Валить оттуда к чертям собачьим, потому что Сэм меня не пытался убить, не шантажировал, не угрожал прикончить всех, кто хоть мне немного дорог!
Не знаю уж, что меня одолевало сильнее — нарастающая злость или паника. Наверное, все вместе. Последние дни я была натянутой струной, и сейчас мое терпение и самообладание грозилось вот-вот лопнуть, выплеснуться наружу вместе с болью и эмоциями.
— Я не звонила тебе, я лгала тебе, потому что знала — ты не одобришь мое желание продать алмаз, избавиться от него, потому что он связан для меня… вот со всем этим. Я не смела позвонить, потому что Лоренцо угрожал убить тебя, Нейтана и других моих знакомых из приюта, и я не могла так рисковать!
— И поэтому приехала в Лекко?
— Я думала, что если отдам алмаз Марио и напомню про сраный компромат на его отца, то он попытается угомонить брата, а не отдаст брату! Да, я дура, которой следовало бежать или попросить у тебя помощи, но я боялась тебя ввязывать, надеялась, что с Сэмом как-нибудь выкручусь, даже сама попытаюсь выпутаться. Но в итоге, если бы не Сэм, мы бы сейчас с тобой не говорили!
Невероятно трудно оказалось сдержать подступающую истерику, но она напирала и напирала, как грозовое облако, заполняющее собой все пространство. Грудь заболела так сильно, что мне не удалось сдержать сдавленный всхлип. Только не разрыдаться, только не сейчас.
Глубокий, даже слишком глубокий вдох. Задержала его, стиснув челюсти и зажмурив глаза, словно от глотка свежего воздуха зависело, потухнет ли во мне огонь решимости. Стерпев боль, я слезла со стола, опираясь о здоровую ногу.
— Я поступила неправильно, — указав на собеседника пальцем, я тут же заметила стертую до кросна кожу на запястьях.
Руку забило крупной дрожью. Неожиданно исчезла комната, перед глазами вновь показался сарай, в котором меня подвесили на крюк. Запах гниющего сена заполонил ноздри, стало холодно и страшно. Ноги подкосились от слабости, и я рухнула вниз, ударившись локтем о край стола, но в чувство меня привела боль в бедре — будто кто-то вонзил копье.
Рэйф тут же подскочил ко мне, хоть и не успел поймать. Я уже даже его лица не видела, все плыло перед глазами, я только чувствовала, как его теплые руки держат меня за плечи. Чтобы я и вовсе не упала.
Он вздохнул. С каким-то смирением.
— Так, давай для начала приведем тебя в порядок.
Разумная мысль. Мне бы не помешал душ, но ведь мне только что наложили повязку на рану. Видимо, полноценной ванны мне долго не видать, теплой, с мягкой пеной. Просто лечь и расслабиться. Но нет, пока что в моем распоряжении только маленькое полотенце вместо мочалки, которым я тщетно пыталась стереть грязь с кожи — руки дрожали так, что я просто разбрызгивала везде воду.
Тщетные попытки заставили Рэйфа сжалиться надо мной — он усадил меня на край ванны и забрал полотенце. Это даже было мило, с какой аккуратностью он помог снять джемпер и разодранные в хлам брюки — от правой штанины после полевой операции ничего не осталось. Поразил меня и вид собственного тела — не ожидала увидеть столько синяков и ссадин, и каждая из них начинала гореть, когда Рэйф прикасался к ней полотенцем. Особенно сильно защипало запястья, следы на которых мужчина не заметить также не мог.