— Унггэ вовсе не религия, это суеверие. Гоблины не верят в Така 38, сэр. Они просто дикари, мусорщики, но… — она вновь запнулась. — Однажды мне кое-что рассказали, в это трудно поверить, но иногда они едят своих детей, сэр, или же в голод мать съедает своего новорожденного ребенка. Можете в такое поверить?
Моркоу на секунду открыл рот, но вмешался чей-то тонкий голосок:
— Я в это верю, сержант, если вы простите меня за то, что вмешиваюсь.
А.И. Пессимист смотрел с вызовом и старался выглядеть выше.
— Это ведь логично, не так ли? Ведь еды нет? Мать может выжить, съев свое дитя, если вышло, что вся еда закончилась, а дитя в любом случае обречено. На самом деле дитя фактически обречено с момента, когда была поставлена подобная дилемма. С другой стороны, с этим поступком мать может протянуть до появления пищи и сумеет родить новое дитя.
— Ну, знаете ли! Это слишком бухгалтерский подход! — выпалила Веселинка
А.И. Пессимист ответил спокойно:
— Благодарю, сержант Малопопка. Принимаю это как комплимент, потому что логика безупречна. Ее так же называют неумолимой логикой неизбежного выбора. Я отлично разбираюсь в ситуациях выживания.
Стул скрипнул под наклонившимся вперед капитаном.
— Только без обид, инспектор Пессимит, но можно поинтересоваться, как выживание связано с ведением двойного бухучета?
А.И. Пессимист тяжело вздохнул:
— Чем ближе конец финансового года, тем опаснее он может стать, капитан.
Однако, я понял ваш намек, и хотел бы заверить вас, что прочел практически все имеющиеся на данный момент мемуары, наставления, записи в журналах и послания в бутылках - под которыми я, разумеется, подразумеваю послания из бутылки - и смею утверждать, что вы бы поразились, какие ужасные решения порой приходится принимать группе людей, чтобы выжить, хотя бы и не всем. Классическим примером являются оставшиеся в лодке в открытом океане после кораблекрушения без малейшего шанса на спасение матросы.
Конечно основная процедура состоит в постепенном съедении одной за другой всех ног, хотя рано или поздно запас ног, если позволите так выразиться, неизбежно истощится. И тут встанет вопрос: кто умрет, чтобы смогли выжить остальные? Пугающая алгебра, верно, капитан? — только тут А.И. Пессимист покраснел. — Прошу прощения. Я знаю, что мал ростом и слаб, но у меня огромная библиотека, и я мечтаю об опасных приключениях.
— Возможно вам стоит почаще ходить через Тени, инспектор? — предложил Моркоу. — Тогда и мечтать не придется. Продолжай Веселинка.
Малопопка пожала плечами.
— Но ведь съесть собственное дитя неправильно, верно?
— Что ж, сержант, — ответил инспектор Пессимист, — Я читал о подобном, и если подумать об исходе - умереть обоим или пожертвовать ребенком ради выживания матери, то конечный ее вывод может быть не таким уж неправильным. В своей книге «Обед для червей» полковник Мэссингэм Ф.Дж. упоминает данный факт о гоблинах и, кстати, о гоблинском восприятии мира, в котором поедание матерью ребенка, которого она произвела на свет, означает всего лишь его возвращение к истоку, и он, возможно, будет перерожден позже, когда обстоятельства будут более благоприятны. Так что никакого вреда не случилось. Вы можете сказать, что подобные взгляды не выдерживают никакой критики, но когда вы встречаетесь с пугающей алгеброй, мир превращается в другое место.
Повисло молчание. Все обдумывали услышанное.
Потом Моркоу произнес:
— Ты же знаешь, Веселинка, как оно бывает в уличной драке: когда становится жарко и встает вопрос: ты или они - вот тут-то и возникает алгебра.
— Не похоже, что Фред знает, на каком он сейчас свете, — ответила Веселинка. — У него нет температуры, и не сказать, что в комнате тепло, но он ведет себя так, словно в горячке и не выпускает проклятый пузырек. Если кто-то даже подходит близко, он вопит. И даже накричал на меня! И вот что еще, его голос изменился. Словно у него во рту куча камней. Я перекинулась парой слов с Думмингом Тупсом в университете, но у них нет никого, кто хоть что-то знал о гоблинах.
Капитан удивленно вскинул бровь:
— Уверена? Я точно знаю, что у них имеется Профессор Пыли, всевозможных Частиц и Нитей, а ты говоришь, что у них нет экспертов по целой расе разумных гуманоидов?
— Кажется так, сэр. Все, что нам о них известно - это всякая проклятая чепуха. Вы сами знаете, какая.
— Значит, никто ничего не знает о гоблинах? Я имею в виду, ничего стоящего?
А.И. Пессимист отдал честь:
— Гарри Король должен знать, капитан. У него ниже по течению работает несколько. Они не часто заглядывают в город. Возможно, вы помните, что лорд Витинари был столь любезен, что откомандировал меня проверить налоги мистера Гарри Короля, учитывая то, что прочие налоговые инспекторы боялись даже к нему подступиться. Что до меня, сэр, то я не испугался. — С гордостью добавил инспектор Пессимист: — потому что меня защищал мой значок и превосходство закона. Гарри Король мог выкинуть из дома налогового инспектора, но благоразумно не стал так поступать с человеком командора Ваймса! — Возникшим сиянием раздувшейся гордости, выпятившего грудь А.И. Пессимиста, можно было осветить целый город.
Она немного поубавилась, когда капитан Моркоу произнес:
— Прекрасная работа, инспектор. Вы действительно человек особого сорта у которого счеты так и дымятся в руках. Думаю, завтра с утра первым делом мне стоит нанести визит нашему старому приятелю Гарри.
* * *
Ваймс обдумал, стоит ли вести Сэма-младшего на место преступления, но если честно, парень при любом событии проявлял себя во всей красе. Кроме того, любой мальчишка хочет посмотреть, где работает его отец. Сэм посмотрел вниз на сына:
— А ты не испугаешься, сын, если придется долго идти в темноте? Со мной и этими дамами?
Парнишка мгновение серьезно подумал и ответил:
— Думаю, я позволю пугаться мистеру Свистку, а сам не буду беспокоиться.
Дверца в потайной туннель, если он таковым являлся, действительно оказалась в подвале мисс Бидл, где, кроме того, имелся отличный стеллаж с винными бутылками, и что особенно примечательно, здесь отнюдь не пахло подвалом. А пройдя за дверцу можно было сразу уловить отдаленный запах присутствия гоблинов.
Путешествие в темноте вышло долгим, особенно когда приходится спускаться под уклон на карачках.
Спустя некоторое время запах гоблинов стал сильнее, и Ваймс к нему привык. Тут и там темноту пронзали лучи, исходящие из дыр, ведущих в окружающий мир. Ваймс решил было, что это такое разумное инженерное решение, пока не понял, что инженерами были кролики, которые тоже пользовались этим туннелем и оставили много кучек в знак своего пребывания. Он предложил было сыну захватить немного для коллекции, но мужественно следовавший за ним Сэм-младший отмахнулся:
— Не, пап. Кролики у меня уже есть. А вот найдешь помет слона - зови.
Как заметил Ваймс, кроличий помет был похож на изюм в шоколаде, что мысленно вернуло его в далекую юность, в котором было дело он не совсем легально добыл немного наличности и потратил ее на билет в задрипанный мюзик-холл и пакетик изюма в шоколаде на сдачу. Никто не пытался, и просто не додумался подмести под креслами, так что вскоре Ваймс усвоил один важный урок: если конфетка упала и закатилась под кресло, то лучше не пытаться ее искать.
Ваймс остановился, заставив мисс Бидл уткнуться в мешок с яблоками, который она попросила его захватить с собой, и осмелился высказаться вслух:
— Мне нужно несколько секунд, чтобы перевести дыхание, мисс. Прошу прощения, но я уже не так молод, как прежде. Я вас догоню. А для чего вообще нам тащить эти мешки?
38
Согласно гномьей легенде вселенная была вписана в реальность Таком, который так же написал все легенды. Все письмена являются священными для гномов (прим. автора).