— Назови свое полное имя.
— Генри Уоллес Дэвис, — пробормотал Хэнк.
— Ты разве не знал, что Уоллес — девичья фамилия твоей матери?
— Нет, мама и словом не обмолвилась.
— Тебя не удивило совпадение, когда ты познакомился с Дэниелом? — спросила Лиззи — Ты же знал, что твоя мать родом из Канзас-Сити. Неужели этот факт не заставил тебя задуматься?
— Уоллес — достаточно распространенное имя. Если бы ты знала мою мать, знала, как мы жили… — Хэнк покачал головой. — Нет, не сходится. Почему она скрывала, что у нее есть родственники?
— Твоя мама покинула этот дом при довольно драматических обстоятельствах. — Дэниел помолчал. — Я сказал то, что не должен был говорить, и она приняла мои слова близко к сердцу. Намного ближе, чем я мог себе представить.
— Из-за чего вы поссорились? — спросил Хэнк.
— Мне не нравился молодой человек, с которым она встречалась, — мрачно ответил Уоллес.
— Кто он? — Хэнк напрягся. — Кто?..
Опустив голову, Дэниел глубоко вздохнул. Потом взглянул Хэнку прямо в глаза.
— Он твой отец. Есть вещи, которые тебе трудно понять.
— Мой отец? — Хэнк вскочил с дивана.
Лиззи и представить не могла, как он себя чувствовал в этот момент.
Хэнк любил и уважал своего отца, который поставил его на ноги, когда умерла мать. Слушать, что отец кого-то не устраивал, было невыносимо.
— Сядь, Хэнк. — Лиззи потянула его за рукав. — Позволь Дэниелу закончить. Пожалуйста.
— Я многое понял за последние тридцать два года, — продолжил Уоллес. — Понял, что происхождение человека не говорит о том, хороший он или плохой. Не стоило забывать об этом, ведь я сам выходец из среднего класса.
— Вы? — удивился Хэнк. — Что-то не верится!
— Я ушел из дома мальчишкой, чтобы сколотить миллион долларов. Но деньги — не главное. — Дэниел покачал головой. — Я не ценил то, что имел, и потерял все самое дорогое. Сначала — Иду вскоре после рождения Марджори, потом и дочь.
Хэнк молчал. Лиззи осмелилась задать следующий вопрос:
— Что случилось после того, как вы поссорились с дочерью?
— На другое утро я успокоился и мог мыслить здраво. Но я по-прежнему не сомневался, что ее любовь к Джеймсу Дэвису — всего лишь увлечение. Дочка всегда отличалась своеволием, и я подумал, что она выбрала этого молодого человека, просто чтобы позлить меня.
— Вы оказались не правы, — раздался голос Хэнка. — Вы знали моего отца? Знали, каким он был человеком?
— Нет, мы не были знакомы, — признался Дэниел. — Я пытался найти твоих родителей. Я понимал, что совершил ошибку, и хотел извиниться. Случайно я напал на след и написал дочери. Но все письма возвращались ко мне нераспечатанными. Потом я снова потерял их.
— Вы просто сдались.
Кривая улыбка появилась на лице Дэниела.
— Если ты считаешь, что Уоллес — распространенное имя, то попробуй отыскать человека, которого зовут Джеймс Дэвис. — Дэниел горько усмехнулся. — К тому моменту, как я почти отыскал их во второй раз, они снова успели куда-то уехать. Тогда ты уже подрос.
Лиззи переживала за обоих мужчин. Дэниел дорого заплатил за свою несдержанность. Он повторил ошибку многих родителей, которые пытаются навязать детям свое мнение о выборе спутника жизни. Хэнк мог бы исправить ситуацию, но злость и негодование не позволяли ему этого сделать. Что же ей сказать Хэнку? Прежде чем Лиззи успела подобрать нужные слова, Хэнк высвободил руку. Она отлично понимала, что он отталкивает самого близкого человека, своего деда. Ему была необходима помощь, но Лиззи не знала, что делать.
— У меня остался еще один вопрос, — сказал Хэнк, вставая. — Я получил письмо из компании «Краун» только из-за того, что я ваш…
— …внук? — закончил Дэниел. — Это трудный вопрос. Сначала я не был уверен, что ты — сын Марджори, ведь я нашел тебя спустя много лет. Однако все, что я узнал от частного детектива, подтверждало, что ты действительно мой внук.
— Таким образом, вы предложили мне работу именно поэтому, а не из-за моей квалификации?
— Не совсем так. Ты вырос отличным человеком, — сказал Дэниел твердым голосом. — Это лишний раз доказывает, что в твоих жилах течет кровь Уоллесов.
— Кровь Дэвисов тоже, — вызывающе произнес Хэнк.
Дэниел покачал головой, как будто отрицая этот факт.
— Ты стал тем, кто ты есть, благодаря тому, что ты наполовину Уоллес.
— Что вы обо мне знаете? — Все.
— Тогда вы должны знать, как порой тяжела была наша жизнь.
— В то время мне это было неизвестно. Я сделал все, что в моих силах. Дочь могла вернуться домой в любое время, могла попросить о помощи. Но Марджори была горда и упряма. Она сделала свой выбор. Ты не представляешь, как часто я мечтал, чтобы все сложилось иначе.