— У нее нет отца, — сказала она еле слышно.
Немедленно возник еще один вопрос. Хэнк внимательно посмотрел на Лиззи.
— Значит ли это, что мне не надо опасаться ревнивого супруга, который внезапно выскочит из засады и поколотит меня?
— Нет, у меня нет мужа.
Ее прямой взгляд был красноречивее всяких слов. Она одинока.
Мать-одиночка.
Даже несмотря на то, что воспоминания о собственной семье практически стерлись из памяти, Хэнк имел представление о том, что для женщины значит быть матерью. Нужно время… много времени. И деньги.
— Вы говорили, у вас есть родные в Канзас-Сити? — спросил он, переводя разговор в другое русло.
— Да, мама, брат и сестра.
— Старшие или младшие?
Она поправила юбку.
— Сестра на шесть лет старше, замужем, у нее двое детей. А брат учится в колледже.
— Похоже на примерную семью.
— Да, это так, — ответила Лиззи с мягкой улыбкой. Но внезапно ее лицо стало печальным. — Я была непростым ребенком. — В ее глазах застыла боль.
— Почему непростым?
— Это со многими случается, — только и сказала она.
Следующие два квартала они ехали молча, погрузившись каждый в свои мысли. Внезапно у Хэнка появилась идея. Он совсем не хотел провести остаток вечера в одиночестве в отеле, и гулять по городу у него тоже не было желания.
— Где вы с дочерью собираетесь ужинать? Может, обе поучите меня, как держать вилку?
— Вообще-то пиццу едят руками, — засмеялась Лиззи.
— Пицца? Обожаю пиццу. Но некоторые люди едят ее при помощи вилки и ножа.
Прищурившись, она склонила голову набок.
— Вы, случайно, не напрашиваетесь на приглашение?
Он должен был бы смутиться, но этого не произошло.
— Так я могу пойти с вами?
Ее звонкий смех наполнил салон автомобиля.
— Сомневаюсь, что вы будете рады провести вечер с четырехлетним ребенком. Обычно Аманда хорошо себя ведет, но иногда просто невыносима.
Хэнк сам не знал, почему захотел присоединиться к ним, вместо того чтобы провести вечер в отеле перед телевизором. Скорее всего, это было любопытство. Он предполагал, что Лиззи хорошая мать. Но что она за человек на самом деле? Какова ее история? Он много чего повидал в жизни и не удивился бы ничему. Правда, такого поворота событий он не ожидал.
— Дети не беспокоят меня, — сказал Хэнк.
И это была чистая правда, поскольку он никогда не общался с детьми. Ведь Хэнк не собирался становиться примерным семьянином. Просто он решил попробовать ради любопытства, ну, и чтобы провести еще немного времени с Лиззи.
— Ну, я не знаю…
Это не было похоже на отказ, и он осмелился немного надавить на нее:
— Заодно вы объясните мне условия аренды жилья, и завтра мы не будем тратить на это время. Согласен заказать пиццу.
— Я не могу вам позволить сделать это.
— Тогда каждый заплатит за себя.
— Ну…
— Договорились. — Хэнк повернулся и постучал по стеклу, отделявшему водителя от пассажиров. — Бэйли, высади меня у отеля, а мисс Эдварде отвези домой и подожди ее. Как только они с дочерью будут готовы, возвращайся сюда, чтобы забрать меня.
— Да, сэр.
Прежде чем Хэнк успел напомнить ему, что он не сэр, Бэйли поднял стекло. Довольный тем, что Лиззи не стала перебивать, Хэнк откинулся на сиденье и снова принялся рассматривать ее. Он должен был признать, что она не выглядела слишком счастливой, но и ее согласие он не вырывал под дулом пистолета. Элизабет же была изумлена: Хэнк готов поужинать в компании ее ребенка!
Глава третья
— Вы клиент моей мамы? — спросила Аманда.
Ее рот был испачкан томатной пастой. Лиззи знала, что бесполезно вытирать его, прежде чем девочка доест последний кусок пиццы. Через несколько секунд ангельский ротик вновь будет весь в томате.
Хэнк проглотил кусочек пиццы и улыбнулся Аманде.
— Надеюсь, что я ей еще и друг, — ответил он, посмотрев на Лиззи.
Она мечтала стать невосприимчивой к его улыбкам, но еще не придумала способа. В нем было столько шарма! А это пагубно влияло на нее.
— А мне вы тоже друг? — спросила Аманда.
Похоже, дочка тоже им очарована. Если бы люди могли зарабатывать на своем обаянии, Хэнк уже давно был бы миллионером.
— Только если ты не против, — ответил он с такой искренностью, что не поверить было нельзя.
Лиззи наблюдала, как Хэнк протянул руку ее дочери. Ей было интересно, знает ли Аманда, что значит этот жест. Если да, то Хэнк храбрый человек, поскольку не испугался перепачканных в томатной пасте ручек Аманды.
Девочка помедлила, обдумывая предложение Хэнка, и протянула ему руку.