Не выдержав долгого сидения в темноте, Светличный зажег свет, вновь проверил оружие. Пошел на кухню. Стараясь не греметь посудой, составил пару бутербродов и заварил крепкого до горечи черного чаю. На сервировочном столике перекатил все в гостиную, поудобнее расположился в кресле и попробовал заняться чтением. Толку от такого времяпрепровождения почти не было, глаза скользили по строчкам, не фиксируя смысла написанного. Такое чтение живо напоминало о Ленинской работе "Шаг вперед, два шага назад". Прочитав пару-тройку страниц, Светличный вдруг соображал, что почти не понимает текст, и перелистывал книгу назад. Однако, таким способом Юрию Ивановичу удалось хоть немного отвлечься от застывшего, вязкого течения времени и пронзительного холода в животе.
Момент, когда у дороги, прямо через поле от дома, ухнули сдвоенные взрывы, был воспринят с облегчением. Под внушающий уважение рокот тяжелого пулемета и многоголосый лай автоматных очередей, Юрий Иванович одним коротким движением вставил в оружие магазин. Щелкнул фиксатор и тут же глухо лязгнул затвор.
Сыновей будить не пришлось. Они, похоже, либо спали вполглаза, либо изображали, что спят, честно пытаясь расслабиться и заснуть на самом деле. Пока Юрий Иванович набирал в грудь воздух, они уже встали рядом с ним и тоже взяли в руки оружие.
Ревущее от ярости рыже-черное пламя, разогнало тьму за посадкой. Как же быстро горят машины! Как это, на самом деле страшно, когда из них катятся горящие клубки. Бывшие люди.
Стало хорошо видно, что бой шел буквально в трехстах метрах от дома. По причудливо драпированному сумерками и предрассветным туманом полю, в сторону дома зигзагами перемещались плоские, подсвеченные багровым пламенем черные фигурки. Некоторые падали, но продолжающих бег все еще было много. Кроме того, стрелявшие избегали стрелять по окнам.
— Черт, как это все некстати, — грустно констатировал Юрий Иванович. — Но деваться некуда. Когда приходится выбирать между неприятными объяснениями, откуда в доме автоматическое оружие, и возможной гибелью, то, понятно, что на самом деле никакого выбора и нет.
— Огонь! С колена. Проверьте прицел — должен быть на единичке. Все как учил! — с веселой, поднявшейся откуда-то со дна души злостью крикнул Светличный детям, гася свет.
— Умницы, добро берегут, не поленились распахнуть окна, — тепло подумал он о сыновьях, ловя на мушку вырвавшуюся вперед тень.
На этом все мысли и кончились. Темные фигурки уже повалили ветхий заборчик, и уже бежали по огороду. "Трр" — слегка дернулось в руках оружие, и первая тень легла, бессильно переломившись в поясе.
Расстрела — иначе такое не назовешь, Юрий Иванович практически не запомнил. Вот попавшая под майку раскаленная гильза, оставившая мокнувший еще неделю ожог — запомнилась. Кислый запах сгоревшего в доме пороха — более чем. Но все это было уже сильно позже. Когда вернулась привычка запоминать, сопоставлять и анализировать.
Неприятный был, кстати, момент. Уж что-то, а понять, что суть его занятий скрыть уже не получится, и не родившийся бизнес, в который уже было вложено столько труда и денег, благополучно накрылся, Светличный понял мгновенно.
В другое время и в иных обстоятельства так оно бы и было. Но в данном конкретном случае мастер ошибся.
Несмотря на истинно райский климат, плодородные земли и обилие воды, Подгорный Край никогда не был таким уж тихим земным раем. Плодородная земля — лакомый кусок для любого хищника. Потому кровь в этих местах лилась столетиями и почти без пауз.
Последними относительно мирными временами было три десятка лет после Великой войны. Наступили эти благодатные времена не вот, а чуть ли не полтора десятка лет после того, как бесноватый отравился. Да и то, назвать точное время наступления так недолго продлившихся спокойных времен не взялся бы ни один историк. Во всяком случае, в Автономии всегда много значили местные традиции. Круговая порука и закон молчания соблюдались так, что куда там Сицилии. Всегда пропадали люди, с погонами и без оных, всегда процветала контрабанда, существовали плантации и перевалочные базы торговцев наркотиками.
Даже после депортации предателей и пособников в этих местах, скажем так… пошаливали. Проще говоря, Советская власть как таковая, существовала достаточно условно. Нет, когда надо было решить что-то по-крупному, она решала, ибо все знали, что в любой момент, если сильно разозлить, придут, и зачистят снова. Но, если сильно не злить и иногда сдавать властям особо зарывающихся, то можно многое.