Такой линии поведения придерживаются не только разумные люди, крупные хищники ведут себя точно так же, используя страх лишь в самом конце охоты. Когда исход уже ясен и осталось только окончательно деморализовать испуганную жертву. Но фундаментальный закон загонной охоты на людей был нарушен.
Назначенный по критерию личной преданности и управляемости политический бомонд и новоявленные олигархи попросту не могли поступить по-другому. А чего еще можно ожидать от людей, привыкших безнаказанно разворовывать все, до чего дотягиваются руки: от гуманитарной помощи до собственности, созданной поколениями их предков.
Стратегии на сколь-нибудь далекую перспективу у помойных крыс не бывает. Ее с успехом заменяют всегда готовые к вылету "Джеты" и "Гольфстримы", и полученные от нас методички.
У методичек, руководящих указаний и прочей макулатуры есть два фундаментальных недостатка: во-первых, всего предусмотреть невозможно. Во-вторых, система, управляемая в "ручном режиме", не создает обратных связей, обеспечивающих ее дополнительную устойчивость. Потому, реагирует на неожиданные изменения шаблонно и с большой задержкой.
Даже столкнувшись с типовым, абсолютно законным противодействием, государственная машина оказалась способна лишь к предписанным реакциям. Что по определению, всегда проигрывает в эффективности обостренному инстинкту самосохранения людей, поставленных на грань выживания. В таких случаях государство способно победить лишь за счет чудовищной инерции запущенных процессов, то есть далеко не всегда.
В подавляющем большинстве случаев, наибольшие шансы на победу имеет та сторона, за которую играет Личность. Тоже, кстати, старый закон.
Однажды Заратустра саркастически пошутил: "Была бы Личность, а уж История случится обязательно". Как мы видим, шутка старику удалась, полторы тысячи лет прошло, но люди — помнят.
Короче говоря, в создавшихся обстоятельствах объект вашего интереса закономерно эволюционировал в политика.
— А что, политики так уж серьезно отличаются от нас, грешных? — скептически подняв брови, осведомился Правый.
— Несомненно. Большая политика — занятие не для человека, во всяком случае, такого, каким его предполагает большинство. Одновременно обладать беспощадно-объективным, предельно логичным мышлением, каменным сердцем и стальными яйцами — это немного слишком для добропорядочного гражданина, как выразился в 50-х годах 20-го века один знаменитый француз. Он, кстати, всеми упомянутыми качествами обладал в полной мере, потому к его словам следует относиться серьезно.
При всей внешней схожести с людьми, ведущие политики — это, совершенно отличная от всего остального человечества категория двуногих прямоходящих. Не умнее, не лучше, не цивилизованнее остального человечества. Но — другие. Можно сказать, это погонщики людей по призванию, обуреваемые сверхценными идеями. Люди с повышенным в разы по отношению к норме уровнем энергетики, полностью лишенные каких-либо моральных ограничений. Даже если они с пеной у рта доказывают обратное.
Стоит заметить, что большинство идей, захватывающих воображение народных кумиров, им не принадлежит. Более того, зачастую это изысканно-алогичные, человеконенавистнические, вредные для живущих порождения извращенных умов кабинетных теоретиков. Тем страшнее бывает, когда подобное непотребство воплощаются в жизнь.
Явление, широко известное как харизма — на самом деле явственная, легко читаемая в глазах, жестах, манере себя вести готовность убирать преграды на своем пути любыми способами. Такого действительно следует бояться. И боятся. А чтобы оправдать свой подсознательный страх, говорят о почтении, трепете перед авторитетом, благородством, уважении и прочем, призванным хоть как-то прикрыть инстинкт самосохранения вопящей от ужаса голой бесхвостой обезьяны.
Да и как их не бояться, политиков, они же и говорят-то не по-людски:
— "Мочить в сортире", — эта фраза вообще на первом месте, полууголовный перл в исполнении главы государства.
— "Я освобожу вас от химеры совести" — сказано хуже, но ненамного.
— "Гастреливать, непременно надо больше гастреливать", — почти безобидно, по-доброму изящно, с чуть картавым французским прононсом, приобретенным за долгие годы эмиграции, грассировал самый человечный.
На таком фоне предложенная Вояром безопасность, достоинство и благополучие смотрятся подарком с Небес.
Радует лишь одно. По-настоящему серьезных политиков не бывает много. Появление яркой личности в этой области человеческой деятельности неминуемо приводит к тому, что менее одержимые либо уходят в тень сами, либо уничтожаются физически.