Мы с мамой жили в однокомнатной квартире на Манхэттене, которая принадлежала звукозаписывающей компании. Я спала на надувном матрасе на полу между столом и стеной с облупленной краской, а мама — на диване-кровати, который занимал полквартиры, когда его раскладывали. Каждые выходные мама ездила в Девон порт, а я старалась составлять график занятий так, чтобы у меня совсем не оставалось времени на поездки домой. Папа сначала категорически протестовал против подписания контракта, но вскоре после этого заявления из школы прислали отчет о моей успеваемости: сплошные тройки и двойки. Мне все-таки удалось напоследок получить первое место среда заядлых двоечников — так держать!
— Ты только что зарезала меня без ножа, — сказал папа, но разрешил маме подписать документы об уходе из школы.
Даже он не мог отрицать, что Девонпорт обернулся для меня катастрофой, что мне никогда не быть отличницей, представительницей золотой американской молодежи — такой, как Лаки.
Мне удалось бежать из Девонпорта и из дома с привидениями. Каждый день, когда я бороздила улицы Нью-Йорка, впитывала шум голосов людей и машин, ощущала возбуждение и опасность и всю эту бурлящую, живущую своей жизнью массу, я мысленно благодарила Тига за то, что он нашел меня в «ДК», благодарила Лаки за то, что она завещала мне свою мечту.
Каждый день, когда я пела или танцевала, я была рада, что мне больше никогда не придется бродить по коридорам девонпортской средней школы. Поначалу меня не очень вдохновляла мысль о том, чтобы стать поп-принцессой, но, если это означало бросить школу и навсегда распрощаться с Девонпортом, я была двумя руками «за».
В своем неуемном стремлении сбежать с Кейп-Кода я и не предполагала, что в жизни профессиональных исполнителей существует и другая сторона медали: работа, работа и еще раз работа. Тиг и «Поп-лайф рекордз» расписали мое время по минутам. Каждый день я проходила подготовку в поп-принцессы: занятия вокалом с настоящим оперным певцом; персональные уроки танцев с бродвейским танцором, который занимался хореографической постановкой видеоклипов суперзвезд; постановка дикции у преподавателя сценической речи, который дублировал некоторых очень известных актеров с Бродвея; болтовня с менеджерами радиостанций и специалистами по связям с общественностью; походы по магазинам со стилистом; а также регулярное посещение роскошных салонов красоты для консультаций с визажистом и парикмахером, нанесения масок на лицо, депиляции воском, отбеливания зубов и всего остального — все необходимое чтобы превратить меня в очередного поп-идола тинейджеров, в очередную Кайлу. Со стороны — просто блеск. И на самом деле все было супер, но безумно утомительно.
Каждый день, возвращаясь домой в десять вечера, я видела маму, развалившуюся на разобранном диване, — она смотрела повторы «Закона и порядка» и ела печенье.
— Ты записала «Южный берег»? — спрашивала я ее.
Я бы разбогатела, если бы мне давали доллар каждый раз, когда она отвечала: «Ах, дорогая, я не смогла записать твой сериал, поскольку как раз в это время смотрела другой канал». Это был минус моей жизни на Манхэттене в Нью-Йорке, поменянной на мрачное существование в Девонпорте, штат Массачусетс. Я теперь не могла посвящать Уиллу Нивзу из «Южного берега» столько времени, сколько хотела.
Но Тиг нашел способ заполнить этот пробел в моей жизни. Он договорился с самим УИЛЛОМ НИВЗОМ о том, что тот будет сниматься со мной в клипе «Попсовый бабл-гам». Когда Тиг сказал мне, я целых десять минут прыгала по офису Тига и орала: «СПАСИБО ТЕБЕ, ГОСПОДИ!»
Тиг смеялся.
— Придержи свой энтузиазм и используй его в клипе! Я подумал, что не худо будет наградить тебя за три месяца работы без выходных, но не предполагал, что ты так перевозбудишься! Все хорошо, Уандер. Ты славно поработала, а теперь оторвись по полной на съемках этого клипа.
Благодаря «фа-солевому» опыту, я не чувствовала себя скованно на съемочной площадке. Я знала, как вести себя перед камерой. Но тем не менее не знала, как не выглядеть полной идиоткой в присутствии Уилла Нивза, когда в первый раз его встретила.
На съемки отводилось два дня. Первый день мы провели в студии в Куинсе[2], снимая танцевальный номер «девичник». Я должна была плясать в девчачьей «спальне», чавкая жвачкой и выдувая большие пузыри, прыгать на кровати и «драться» подушками с другими девчонками в пижамах, не забывая мечтательно поглядывать на портрет Уилла Нивза над кроватью. Было очень весело, но тяжело! Надо было не только станцевать очень сложный хореографический номер с пятью девчонками, которых я впервые увидела на съемочной площадке, но и не переставать жевать жвачку и выдувать огромные пузыри, стараясь не подавиться и не задохнуться, и при этом попадать в ритм. Не так-то просто!