Лиам медленно приподнял бровь, глядя на меня.
— А мне сдается, что я уже познакомился с тобой немного поближе, тебе так не кажется?
Он положил ладонь на мою руку. Так вот почему он сюда пришел — зов плоти?
Я убрала руку.
— На прошлой неделе… после вечеринки… ничего такого… не было… ну, ты понимаешь, о чем я?
— Нет, ничего такого не было, — он практически показал все на пальцах при слове «такого». — А проснулись мы рядом потому, что я боялся, что тебя вырвет во сне. Бывает, так умирают.
Про себя я подумала, что уж он-то точно знает, как ухаживать за девушками. Я почувствовала, как лицо у меня стало пунцовым.
— Я еще не услышал слов благодарности с твоей стороны, — добавил Лиам.
— Ты еще хочешь благодарности?! Кто-то меня переодел. Ты случайно не знаешь, кто это был? Я ведь не в том тесном платье уснула, и что-то не припомню, когда это я надела твою пижаму.
Лиам снова наклонился ко мне и прошептал:
— Ну, правильному пацану надо же как-то себя вознаградить, когда он спасает несовершеннолетнюю цыпу, попавшую в затруднительное положение, или я не прав?
У меня чуть глаза не вылезли из орбит от удивления. Он тихо рассмеялся.
— Да я просто подколол тебя. Ты сама переоделась. У тебя, правда, не очень хорошо получалось. И ты постоянно говорила, — тут Лиам изобразил меня, имитируя бостонский акцент, — «отвернись, не видишь, я раздета».
Но ты справилась сама. Можешь поверить мне на слово.
Он снова положил ладонь мне на руку.
— Твой отец в комнате напротив, — сказала я. — Что ты делаешь?
А Лиам наклонялся все ближе. Мои губы тянулись к нему, как к магниту, и я была не в состоянии преодолеть силу притяжения.
— Отца нет дома. Родители Кайлы достали ее, и она решила куда-нибудь сходить. Она позвонила Джулз, так что они сейчас разгуливают по ночным клубам на Манхэттене.
Так вот почему он подкатывает ко мне — просто Кайла и не подумала пригласить ни меня, ни его пойти с ней?
Я отдернула руку и убрала лицо из зоны действия магнитного поля, куда так стремились мои губы.
— Тебе нравится Кайла. Даже не пытайся отрицать это.
— Мне она нравится, но не так, как ты думаешь. Мы с ней просто друзья, мы практически одна семья.
— Нет, ты на нее запал.
— Поверь мне, я не в ее вкусе.
— Что ты гонишь, — она не сноб. Ей наплевать, что ты сын телохранителя, и ее не будет волновать, что ты студент, а не какая-нибудь знаменитость.
— Может быть, мне нравится кто-то еще, — сказал Лиам.
И его губы опять прикоснулись к моим. Я это предчувствовала и даже надеялась, что так и произойдет.
Все же у меня еще оставалось немного гордости, и я сдалась не сразу. Я отпрянула и спросила:
— Что ты делаешь?
А он ответил:
— Стараюсь сделать так, чтобы ты заткнулась. Боже, какая ты красивая без косметики и без прикида поп-принцессы…
И я опять прижалась губами к его губам, чтобы на этот раз заткнулся он.
Лиам на минуту оторвался, встал, поставил новый компакт в мой плеер подключил к нему мини-колонки, затем выключил свет и сказал:
— Пол Уэллер, британский исполнитель восьмидесятых, пел в «Джем» и в «Стайл Каунсил», а теперь исполняет соул.
Из колонок донесся приглушенный голос англичанина, более сексуальный, чем внешность Лиама (горькая, но правда). Лиам лег рядом со мной, я чувствовала, как он рукой пробегает по моим волосам, нежно прикасается носом к щекам, затем его губы снова оказываются на моих (какое блаженство), и мы начинаем целоваться.
И все — мы просто целовались, никакого поспешного расстегивания или раздевания, просто блуждание рук и прикосновения губ, как будто мы целовались в стиле соул, и было так странно приятно. Правда, длилось все это только до пятой песни. Потом он признался:
— Я устал.
Я тоже устала, и мы заснули на моей односпальной кровати, не раздеваясь, — я лежала, уютно прижавшись к его длинному худощавому телу.
Утром, когда я проснулась, Лиама уже не было, не было альбома с компактами, вещей в его комнате, и он даже не оставил записки на прощание.
ДВАДЦАТЬ СЕМЬ
А все же, нравлюсь ли я Лиаму? Или он просто использовал меня, как какую-нибудь развязную дублершу Кайлы? И почему, ну почему же он не звонит, не посылает сообщений, никак не проявляется вот уже две недели с того дня, как уехал к себе в Дартмут? Сколько раз уже я слушала эту компашку с Полом Уэллером, которую он забыл в моем плеере, и снова прокручивала в голове, как мы тогда целовались?