Толпа тут же воззрилась на Кайлу, когда та ступила на специально подготовленную минисцену. Она вызвала меня и представила: «Моя подруга, чуть ли не младшая сестра, встречайте новую поп-сенсацию Уандер Блэйк». К счастью, мне не пришлось произносить речь перед этим морем взрослых лиц. Я просто помахала и сказала: «Всем привет! Спасибо, что пришли сюда, и спасибо за поддержку. Надеюсь, песня вам понравится!»
Слова дал мне Тиг. Простенько, но со вкусом. И напрягаться не надо. Вечера вроде этого устраиваются для того, чтобы артист поразил всех акустическим исполнением, произвел впечатление на продюсеров неподражаемым голосом или виртуозной игрой на пианино — чем угодно, но только не в этом случае. Все знали, что в последнюю минуту я пришла на замену Аманды Линдстром и что студия «Поп-лайф рекордз» была фабрикой поп-звезд, поэтому никто не ждал, что я выскочу на сцену и буду петь как примадонна. Я сошла с конвейера, и они просто пришли посмотреть, как я выгляжу и можно ли будет в такой упаковке доставить товар покупателю.
Гости похлопали из вежливости и посмотрели на часы. До меня дошел смысл слов Тига, — он был прав, когда говорил, что этим людям хватит нескольких секунд, чтобы понять, пойдет клип или нет. Левый мизинец сам тут же оказался в уголке рта. Нет, я не изображала Доктора Зло, просто еще со времен «Фа-Солек» у меня появилась привычка грызть ногти. За сценой Кайла пнула мою лодыжку. Я мигом опустила руку.
Я ведь сама еще не видела клип! А через секунду, возможно, этому сонму зубров шоу-бизнеса, которым ничего не стоит раскрутить меня или предать забвению, я стану известна как самая большая ошибка в мире поп-музыки. Свет погас, и я вздохнула с облегчением, когда толпа перевела взгляд на экран, который опустился вдоль дальней стены зала.
Пот катился с меня градом. Кайла взяла меня за руку, чтобы поддержать, а может, она надеялась, что я угощу ее парочкой фруктовых «Ментос», — она знала, что они лежат у меня в сумочке.
Я видела себя на экране миллион раз, когда по телику показывали «Фа-Солек», но к такому зрелищу я оказалась не готова. Та девушка на большом экране, казалось, была совсем другая, не та, что сидела в закрытом платье и смотрела клип с собой в главной роли, очень хотела погрызть ногти и умирала от желания пробраться сквозь толпу к Карлу, отозвать его в сторонку и спросить: «Почему Лиам мне не звонит?» Девочка из клипа открывала рот под музыку и резво скакала в пижаме в горошек, в следующем кадре она уже шла в бикини с таким же рисунком за руку с Уиллом Нивзом. Такое впечатление, что я вижу это существо впервые. Собравшиеся, похоже, почувствовали что-то подобное, так как гул голосов в зрительном зале стих и рассеянное равнодушие сменилось внимательным изучением. И даже не имело значения, хорошо я пела или не очень (вообще-то, звучало неплохо, не на самом высшем уровне, но близко к тому), — девчонка на экране просто «сгорала» перед камерой от энергии, исходившей от нее самой. Может, на уроках в школе я не блистала, но перед камерой, безусловно, умею держаться.
Я услышала, как Тиг произнес:
— Надо же!
Кайла отпустила мою руку.
Зал взорвался аплодисментами, как только кончился клип, и Уилл Нивз бросился ко мне и крепко обнял. Если бы только можно было перенести ту жалкую неудачницу Уандер из девонпортской школы сию секунду сюда, в объятия УИЛЛА НИВЗА! А как же успешный дебют клипа? Да ну его. Здесь же сам УИЛЛ НИВЗ!
Как ни странно, но после показа клипа никто со студии звукозаписи не подошел с поздравлениями ко мне. Все бросились к Тигу, как будто это он только что исполнял песню. Директора в один голос твердили:
— Стопроцентно тянет на номинацию «Лучший женский клип»!
— Лицо просто создано для камеры!
— Спорим, войдет в десятку лучших синглов на радио!
Я ожидала, что в этот момент Кайла будет рядом, но она ушла в другой конец зала и совещалась с Джулз и Карлом, все они стояли, прижав мобильники к уху. Она помахала мне с того конца зала и улыбнулась, когда ее снимал фотограф, но, как только вспышка камеры погасла, клянусь, она сверкнула на меня глазами, как будто я сделала что-то плохое. Позднее, пожив у нее в доме еще несколько недель, я поняла, что Кайла то благоволила, то вдруг охладевала к людям.
К любому человеку она относилась каждую минуту по-разному: то высказывала расположение, то ненавидела, и, чтобы выжить в такой обстановке, надо было научиться принимать такое поведение как должное и не пытаться понять. Если бы Лаки, моя родная сестра, была здесь со мной, она бы с гордостью стояла рядом до конца и держала меня за руку.