— Я думала, твои родители в разводе.
— Так и есть. Но они все еще вместе, — надеюсь, ты понимаешь, о чем я? Очень странные отношения. Они никогда не переставали любить друг друга. Они встречаются с другими людьми, но иногда отец берет отпуск на несколько месяцев, в перерыве между турне, и живет у мамы, и все как-то… непонятно.
— Довольно мило, — сказала я. — А моим предкам надо прописать таблетки от нервов, чтобы они могли хотя бы находиться вместе в одной комнате. Так что если твои родители сходятся и расходятся, по крайней мере, ты уверен, что их отношения на чем-то держатся, и они наверняка очень любят и поддерживают тебя.
Лиам пожал плечами.
— Ну, это как посмотреть. Может, так оно и есть.
Наверное, глупо было с моей стороны думать, что это начало настоящих отношений и он испытывает ко мне какие-то чувства, если так спокойно поделился со мной личными переживаниями.
Чем ближе мы подъезжали к Кейп-Коду, тем отчетливее ощущался соленый морской бриз. На душе было неспокойно: я не знала, чем обернется возвращение в Девонпорт, но мысль об отдыхе в тишине и покое в компании Кэша под шум океана за окном придавала мне сил.
Я привела сиденье в исходное положение. Пока я сидела, удобно откинувшись, меня стало клонить в сон.
— Ты выглядишь устало, — сказал Лиам. — Может, остановимся?
— Я о-о-очень устала и проголодалась. Многое бы отдала за возможность вздремнуть и поесть омара. Но я смогу все это сделать, когда вернусь домой. Спасибо тебе, что согласился подвезти.
— Всегда пожалуйста, — он задержал на мне взгляд. — Никогда раньше не слышал от поп-принцессы слова «спасибо». Ты пугаешь меня.
Я посмотрела в окно, стараясь не упустить ни малейшей детали открывшегося вида. Мы переезжали мост через Кейп-Код. Когда мы были маленькими, Лаки, Чарльз и я обычно вопили от счастья на заднем сиденье нашего «универсала», когда пересекали этот мост каждое лето, так как отсюда начинался наш семейный отпуск. Сейчас у меня возникло ощущение, что мост препровождал меня в чужое место, а может быть, это я была здесь чужой.
Лиам свернул с автострады номер шесть в сторону Вудсхоула, а не на трассу к Провинстауну, на которой находился поворот на Девонпорт.
— Очень скоро мы отведаем рулет из омара, — сказал он.
— Да ладно, я просто размечталась. Я на диете.
— И что, собираешься быть тощей-претощей поп-принцессой только потому, что тебе велели в звукозаписывающей компании?
— Ты прав, забью на них, я хочу хорошенько поесть.
— И вот наконец наша протеже отбивается от Кайлы и ей подобных!
Лиам заехал в какой-то незнакомый город. Мы проехали мимо полей клюквы и заливных зеленых лугов, красивых домиков, как из сказки про Белоснежку. Маленький городок на Кейп-Коде, такой же, как многие другие. Лиам остановил машину у ресторана на пляже.
— Рулет из омара и картофель фри, правильно? Ты можешь поесть в ресторане, но рискуешь тем, что тебя атакует армия герлскаутов со скобками на зубах и будет просить автограф у исполнительницы хита «Попсовый баббл-гам».
— Мне все равно, — ответила я, — надо сходить в туалет.
Я спрятала волосы под бейсбольную кепку — все еще не привыкла к платиновому цвету — и надела темные очки.
А больше маскировки и не требовалось, так как я уже переоделась, сменив откровенный наряд поп-принцессы на юбку в стиле хиппи и просторную футболку.
Я прошла в ресторане мимо кучи народа до туалета, и никто меня не узнал. Но от поп-принцессы никуда не скроешься. Когда я зашла в кабинку, то увидела наклейку на стене, одну из тех, которые можно выиграть в радиоэфире во время рекламных акций. На ней было мое лицо и слова: «Уандер Блэйк, «Попсовый баббл-гам», УЖЕ В ПРОДАЖЕ». Я села на унитаз и стала читать надписи на стенах, сделанные посетителями заведения под наклейкой, каждое новое сообщение было написано другой ручкой и другим почерком:
«Уандер — АТСТОЙ.
Господи, Уандер ведь из Девон порта!
Тогда понятно, почему она АТСТОЙ!
Идите вы, Уандер звездит!
Она спит со всеми!!!!!
Не надо, она — лапа. Не такая лапочка, как
Кайла, ну и что? Кайла с нами навсегДА!
Уандер и Кайла — ЛЕЗБИ!»
Сейчас ничто не могло расстроить, даже критика на стене туалета.
Да ну, это граффити было лучше, чем маститые музыкальные критики, которые разглагольствовали о моем альбоме, произнося такие выражения, как «попсовый мусор» или «эта песня прилипает, как жвачка, о которой в ней поется». Иногда мне хотелось встретиться с одним из этих критиков и просто сказать: