– Не опасно ли на вашем сроке беременности на коньках кататься? – спросил Краб.
– Не твоя забота, гад! – ответила ему "зайка", развернулась и быстро пошла на своих коньках к выходу.
– С кем это ты тут кокетничаешь? – спросила Татьяна, подъехав и взглянув на то как "зайка" удаляется.
Она не узнала ее со спины.
– Да так, чуть не столкнулся с девушкой, – ответил отец, – извинился.
– А-а, – поняла Татьяна и протянула ему руку, – держись, я буду тебя учить кататься.
Отец оперся на руку дочери и медленно поехал, заскользил по льду. Татьяна помогала ему, подбадривая и говоря, что с каждым шагом он движется все лучше и лучше. Краб думал об этой встрече с "зайкой", но Татьяне ничего говорить об этом не стал. Наверняка Зайка позвонит сейчас своему Ромке и тот примчится за своим пистолетом, да еще с намерением взять реванш за свое позорное поражение в бильярдной. Но у Краба была надежда, что они с Таней успеют уехать обратно домой еще до того как бандиты приедут сюда. Пока "зайка" им позвонит, пока они соберутся, пока доберутся, Татьяне надоест уже кататься и они сядут в "Лексус" и поедут домой. Но в своих расчетах он ошибся – вероятно, Рома со своей "бригадой" находился где-то неподалеку и "зайка" смогла их быстро вычислить и вызвать, потому что минут через десять Краб увидел его выходящего на лед в коньках в сопровождении еще двух амбалов.
– Таня, у нас опять намечается веселье, – сказала отец дочери, – вон видишь, Рома едет к нам.
– Какой еще Рома? – не поняла Татьяна, оглядываясь.
Краб пояснил ей какой Рома, рассказал и о том, что столкнулся он на входе на лед с "зайкой", просто Татьяне об этом рассказывать не стал, думал, что они уйдут с катка раньше, чем бандиты приедут – а вот не получилось. Отец стоял беспомощный на льду, Татьяна заметила, что и с другой стороны к ним едут – еще двое бандитов во главе с тем самым гамадрилом, который крутил нунчаками в бильярдной. Намерения бандитов не вызывали сомнений – на их тупых рожах было написано желание втоптать Краба в лед, как какого-то мамонта. Татьяна впала в отчаяние – их застали в ситуации полной беспомощности – выхода из ситуации она не видела. Краб наклонился к ее уху и сказал негромко:
– Ты постарайся выскользнуть отсюда, ты сможешь, ты ездишь быстро и жди меня в "Лексусе"…
– Что ты, папа, я тебя не брошу, ты же на ногах не стоишь! Они убьют тебя! – прошептала в ответ Татьяна.
– Я хоккейную за команду нашей морпеховской бригады играю в нападении, я дурачился, хотел тебя разыграть, – усмехнувшись, ответил отец, – а у нас играют жестко. Только ты этим парням мою маленькую тайну пока не рассказывай. Пусть думают, что я неумеха.
Татьяна едва сдержалась, чтобы не выдать отца своим нескрываемым удивлением. Бандиты подъезжали на коньках все ближе и уже окружили их – прижали к бортику. Бандиты тоже не всей свой "бригадой" уверенно держались на ногах – было заметно отсутствие у них конькобежной практики. Таня и отец стояли, держась за руки и представляли собой трогательно-жалкую композицию из серии "Ну, мы попали". Бандитов они не разжалобили и не растрогали, напротив, вызвали у тех желание наподдать хорошенько двум беспомощным существам. Краб едва стоял на коньках, пошатываясь, как пьяный, а у Татьяны тряслись плечи. Рома остановился метрах в трех, встали и все остальные.
– Ну, что кролики? – презрительно спросил бригадир Рома, доставая руки из карманов. – Готовы на забой?
В этот момент Краб дернул Татьяну за руку и кивком указал ей следовать за ним. Как метеор он сорвался с места и сшиб Рому, словно комета Галлея орбитальную космическую станцию. Бригадир взмахнул руками и треснулся спиной и затылком со всего маху об лед. Краб выскочил из кольца, за ним рванула Татьяна. Один из бандитов попытался схватить ее рукой, но Татьяна ускользнула от его захвата, бандит поймал только воздух и сам растянулся на льду. Остальные бросились догонять Татьяну и ее отца, который мчались в сторону выхода. Посетители катка, увидев эту картину поспешили удалиться подальше от места происшествия.
– Беги, заводи машину, я с ними тут немного "поиграю"! – крикнул отец. – Жди меня!
Татьяна кивнула, выпрыгнула в коридорчик и побежала прямо в коньках к выходу. За ней выскочила из своей будочки полная женщина, выдававшая коньки и с криком: "Верните инвентарь!", побежала за ней. Но Татьяне некогда было расшнуровывать ботинки – ее преследовали бандиты, поэтому она не остановилась. Женщина догнала Татьяну, схватила за руку и сильно дернула. Тане ничего не оставалось делать, как развернуться и врезать ей прямо в нос своим маленьким кулачком. Женщина тут же отпустила ее руку, завертелась, как юла и упала на пол.
Таня выскочила на улицу и прямо в коньках помчалась туда, где оставила машину. В это время бандиты, оставшись без бригадира, который никак не мог подняться с льда, растерялись. Татьяна улизнула прямо у них из-под носа, но остался Краб. Они все кинулись за ним. Краб играл в Заполярье в хоккей со своей командой два раза в неделю по два часа. Ни щитков, ни хоккейных касок у морпехов не было из-за недостатка финансирования, даже клюшки порой делали сами, оттого их игра напоминала не хоккей в чистом виде, а американский футбол на коньках. Но такая жесткая игра была хорошей практикой для бойцов морской пехоты, которым приходилось сражаться в любых условиях – сам Краб придумал такую тренировку, чтобы вырабатывать у пехотинцев чувство равновесия и скорость. И вот самому и пришлось испытать это все на практике.
Краб краем глаза заметил, что Татьяне удалось выскользнуть, оглянулся и увидел, что все пятеро Роминых бандюков мчатся за ним стаей. Он набирал скорость, а бандиты старались не отставать. Достигнув бортика, он резко остановился и развернувшись ушел в сторону. Преследователи, не ожидавшие от него такого маневра попали впросак – гамадрил, возглавляющий погоню успел остановиться, зато следующий за ним бандит не затормозил, ходу врезался в него и они оба растянулись на льду. Попадали как попало и все остальные бандюки. Но наиболее сильно повредился самый рослый из Роминых бойцов.
Он запнулся о чью-то ногу, полетел кувырком и ударился головой о бортик катка так, что послышался хруст досок ограждения. Вероятно, были сломаны не только доски, потому что раздался рев боли, который заглушил даже музыку, играющую на катке. Бандит схватился за плечо и стал крутиться на льду, суча ногами, облаченными в ботинки сорок пятого размера и коньками похожими на полозья саней. Еще одного Краб вывел из строя – осталось четверо. Они были разозленными, если не сказать разъяренными. Краб остановился неподалеку, подождал когда все поднимутся на ноги и встал, как вратарь в воротах, готовый поймать шайбу. Он улыбался и эта веселая улыбка Краба взбесила бандитов.
Гамадрил и тот браток, что его сбил – ударились очень сильно, поэтому вставали медленно, но еще двое, которые ехали позади, вскочили быстро и бросились на Краба. У них хватило ума атаковать его с двух сторон. Краб стоял до последнего, а когда они приблизились, поймал одного и бросил под ноги второму. Конек второго врезался упавшему бандиту под ребра, вспорол одежду и кожу. На лед хлынула кровь, а этот второй запнулся и летел прямо на Краба. Отец Татьяны поймал его на кулак сбоку, хорошим боксерским апперкотом, изменив направление его движения. Бандит рухнул на лед, проехал метра три вращающейся "звездой" плашмя и замер без движения. На оставшихся двоих Краб напал уже сам и они позорно побежали от него – заскользили по льду, суетливо и от этого не слишком быстро.
Они видели как Краб расправился с их братанами, им не хотелось остаться инвалидами, но уйти им все-таки не удалось. Отец Тани срубил сначала одного, а потом второго подножкой и решил, что и ему пора сматывать удочки. Но в это время на него налетел очнувшийся Рома, вооруженный невесть откуда взявшейся клюшкой. Краб едва успел присесть, иначе бы удар пришелся ему как раз по зубам – а так древко только скользнуло над головой, брызнув ветром по волосам Краба. Рома закрутился, не удержал равновесия и свалился брюхом на лед. Краб подъехал к нему, выхватил клюшку и напоследок врезал ею бригадиру хорошенько по горбу. Тот завыл от боли, перевернулся и стал корчиться, громко матерясь.