— Зачем ты так с оно? — закончила Аленка.
— Поверь мне, оно заслужило, — тихо произнесла я, переваривая услышанное.
Молодец Свэн. Понял, что Аленка всерьез нацелилась на него, и ловко перевел стрелки. Думал, что просчитал попаданку? Ну-ну. Сейчас я ему малину-то подпорчу.
— Да, Алена, я от него ушла, — призналась я со скорбью в голосе. — Все дело в том, что я его никогда не любила, а лишь использовала.
— Как?
Каком об косяк!
— Мне нужны были его деньги и власть, и ничего больше, а то, что Свэндал влюбился — это его проблемы.
— Марина, ты такой жесткий!
— А потом я изменила ему с его другом и ушла, — добавила я темных красок, чтобы Свэн вообще несчастным вышел.
— Ты беспризорный!
— Беспринципная, — поправила девчонку и выдала самодовольно: — Да, я такая. А еще ковар-р-рная.
— Бедная дракона!
— Это точно. Теперь у него разбито сердце, он, бедняжка, страдает, запутался, погряз в пороке, и только истинная и чистая любовь способна исцелить его раненое сердце.
Если я правильно поняла основополагающий принцип «фантази», то…
— Мну спасать оно от всех!
— Мо-ло-дец, — похвалила я девчонку.
— Марина, — торжественно-серьезно провозгласила она, — ты обещать мну, что не претенвдувать?
— Да.
— Клянись?
— Ага.
В дверь постучали.
— Занято! — в один голос крикнули мы с Аленкой по старой общажной привычке, когда в дверь к неодетым девушкам кто-то ломится. Младшие курсы обычно дожидались разрешения войти, однокурсники всегда стучали и сразу входили, а те, кто постарше, даже стуком себя не утруждали, вот и выработался рефлекс.
Получилось у нас с Аленкой так душевно, что служанка, начавшая было протискиваться в дверь с подносом, от неожиданности подпрыгнула. Чайник на подносе тоже подпрыгнул. Невысоко, сантиметров на десять, но и этого ему хватило, чтобы при приземлении отскочить от поверхности и вылить все свое содержимое прямиком на девушку. Хорошо хоть не кипяток был.
— Простите, леди, я сейчас, — залепетала драконица и поспешила скрыться.
— Пойдем приводить тебя в порядок, — предложила я, направляясь в сторону гардеробной. — Красота — первый шаг на пути к сердцу мужчины.
Аленкины глаза вспыхнули фанатичным азартом. Все, Свэн, ты попал! В глубине души мне даже жаль тебя. Где-то очень глубоко.
Со второй попытки нам все-таки подали легкий завтрак в покои и сообщили, что обед будет через полчаса. Что ж, времени привести себя в порядок, а Аленку в боевую готовность было достаточно.
«Вот ведь гад чешуйчатый!» — спустя пять минут ругала я Свэна на чем свет стоит.
Все, что я нашла в гардеробной из одежды, было исполнено на орочий манер — проще уж сразу голой идти! На низ одевались прозрачные шаровары, а грудь прикрывала широкая кофта с низким вырезом из того же материала. Поверх всего этого натягивался приталенный сарафан до пола, опять-таки просвечивающий и с низким декольте, и финальным аккордом шла фата до колена, которая крепилась к прическе, и ее можно было носить как откинув назад, так и закрывая лицо. Нужно ли говорить, что она тоже была прозрачной? Спасало в этом наряде от полного позора только обилие ткани, благодаря чему все самое интересное лишь угадывалось. И, конечно же, нижнее белье под все это великолепие не предусмотрено.
Аленка была в восторге. Мелкая, уже причесанная и накрашенная, крутилась перед зеркалом и радостно повизгивала, что вот теперь-то Мессир от нее точно никуда не денется. Мне же оставалось только тихо злиться и ругаться сквозь зубы, когда я в очередной раз колола себя острой шпилькой, на которых должна была держаться фата. Потянувшись за заколкой, я снова уколола палец. Руки немилосердно дрожали, что не удивительно: а вы попробуйте самостоятельно (и с непривычки) соорудить на своей голове высокую прическу, чтобы ни прядки не выбилось, не имея в наличии даже банальной резинки! И это притом, что Аленку я уже привела в порядок. Сегодня, видимо, личный «стилист» нам не полагался.
— Тьерш! — взвыла я уже в голос, когда на подушечке указательного пальца набухла алая капля. От бессильной злости хотелось плакать.