Немецкое командование почесало репу и поняло, что злобные советские войска приготовили свою пакость. В окружение они все-таки попали, вот только к отосланным батальонам прибавились воинские части, которые умудрились вырваться из кольца и продвигались к своим самостоятельно. Нашему командованию они чем-то помешали, и поступило распоряжение на уничтожение всех захватчиков на нашем берегу.
На третий день прибытия я добрался до командира батальона НКВД, с которым буду участвовать в этом веселье. Мужиком он оказался нормальным и после второго пузыря поклялся помочь всем чем сможет. Вот так и ведется война, по приказу прикроют, дадут дополнительные сила. А если ты с командиром соседей в хороших отношениях, то и приказ никому не нужен. Своих выручать только по одному слову ринутся.
Вечер этого дня мы убили на подготовку к рейду. Хан со своей ногой остался на хозяйстве, а остальные готовили амуницию и оружие, запасались консервами и лапшой изготовляемой татарином.
Пять часов утра, на улице темнота, хоть глаз выколи, на дорогах движение стоит. В это время спят все нормальные люди, только злобные бойцы отряда 24 НКГБ пробираются через посты тылового охранение и пропадают в лесу. Еды взяли на неделю, потом нас сменят пластуны, а мы отдохнем на базе и снова рейд. Это в кино наши подразделения немцы через неделю переловили, а в реалии несколько месяцев бойцы и командиры из окружения к Москве подтягивались. Вот и немцев за пару недель точно не переловим.
Через три часа после выхода начало светать. В предрассветной мгле мой подмерзающий нос определил слабый запах дыма. Внимание удвоилось.
Глаз и Дед скользнули в сторону запаха и пропали. Холодно, безветренно. По идее запах должен держаться локально, вот только дым это не знает и во влажном воздухе стелется зачастую вдоль земли. Так, посмотрим, что будет происходить. Дед в последнее время уже не скрывает, что пластуном был, опыт не скроешь. Малыша к себе под крыло взял. Один хитрый как черт, второй здоровый как лось, но в паре могут захватить языка, не напрягаясь. Появились архаровцы, тащат двоих. Только дураки по одному часовому выставляют, парой лучше, да еще и секрет из второй пары разместить желательно. Но секрета не было, иначе так рано не обернулись. Послушаем, что пленные скажет. А пленные и не отпирались.
- Ну что фриц, поговорим.
- Товарищ старший лейтенант государственной безопасности, вы меня не узнали?
Екарный бабай, это свои, только в немецком прикиде. Сержант из батальона поддержки.
- А вы что здесь делаете?
- Немца караулим. Холодно, они уже, наверное, двое суток не жрамши. Вот мы и костры из сырых веток устроили, да тушенку варим. Запах на пару верст. А как жир с тушенки на угли польешь так вообще голодному лучше не подходить. Уже двадцать немцев споймали.
- Ну давайте славяне на свой пост, а мы дальше пойдем. Ты мне только скажи боец, как так получается, что ты не одного слова по-немецки не знаешь, а они тебя за своего принимают.
- Дык, у нас на форме повязки белые, мы для них вспомогательные силы.
- Ну давай боец, не пуха.
Обломились с первым отрядом. Армейцы сами не дурни полные, на живца немцев берут, жир с сочнем на угли костра льют, он сгорает, зато едой пахнет сильно. Ну нечего, эти далеко не пойдут, около расположения наших войска стоят, дальше начинается земля непуганых немцев и беспросветнопагонных идиотов.
Еще два часа блуждания и снова запах дыма, простого подсыревшего дыма и старого кострища. Этот запах до двух суток держится, проверено, летали, знаем. Вот только подарки немцы оставляют около своих стоянок, подходить надо аккуратно. Два часа шли двести метров, 'подарочки' нашлись, только мало их и поставили не совсем правильно. Что делать строевики, не диверсанты. А вот кострище меня порадовало. Открытое, не в ямке, посреди бревно на углях лежит. Сверху его полили, чтоб лес не загорелся, но с нижней части бревна еще дымится. Провозились с бревном минут десять. Сам на такую ловушку 'в прошлой жизни' попался. Под такое бревнышко и мину ловушку можно засунуть. Верхний слой взрывчатки немного оплавится, а вот внизу все и сработает. Пороха для замедлителя во взрывателе нет, ничего не 'закоксуется'. Рванет, мало не покажется. Обкопали, и все стало понятно. Два- три часа форы. Костер один, небольшой, около него только шесть отверстий в земле, от трех до пятнадцати котелков за один раз кипятили. Полчаса на проверку лежки и осмотр деревьев и пожухлой правы. Точно, не больше пятидесяти немцев тут прошло. А определить просто. Человек, когда на земле спит, даже положив что-то на землю, или локтем или коленом немного грунт повреждает, да и от тазовой кости, автомата, винтовки след остается. Эти не совсем лохи были, подстилку не рубили, видимо шинелями пользовались. Ложились впятером на две шинели, плотно прижимались, а тремя оставшимися накрывались. Так тепло, да и про 'французскую любовь' и светло-голубую окраску даже не думается. Нормальные солдаты, которые будут исполнять свой долг до конца.