--Стой иноверец!-глухо процедил тот и стал сапогом на спину беглеца,- Я-Борис Годунов, царёва правая рука! Подь за мной-иначе отдам опричникам, а уж они покуралесят над тобой всласть.
Годунов довёл Романа Васильевича до своего стана в лагере и предложил поговорить. Выяснилось, что в принципе, было бы неплохо уже давно царю почить в бозе-да он всё никак не соберётся и теперь Годунов интересовался у " подосланного убийцы": не оставит ли тот каких штук иноземных, что царь не ведает и к отражению коих не подготовится.
Вспомнив как себя ведут герои в романах, Попаданцев наобещал построить кучу "чудо-оружия" и для правдоподобности оставил несколько, впрочем довольно убогих, "чертежей" его.
Годунов расцвёл и предложил гостю пойти в баню, а после неё и обильной трапезы переодеться во что менее приметное, привычное местным платье.
В бане Роман расслабился и выпив чару чего хмельного и терпко сладкого, стал немного подрёмывать. Потом ему стало казаться странным, что махонькая полевая баня так звонко и громко потрескивает и раскрыв глаза Роман Васильевич обмер: баня пылала!
За её стенами, метрах в десяти, Борис Годунов говорил со своими холопами: "Скажем царю что еле отбились от сего нехристя и были вынуждены его тут сжечь. А про чертежи и разговоры-молчок. Построим-поймём что да как сами, а такой свидетель нам только лишней обузой станет."
Меташийся в дыму Попаданцев, жалобно пискнув, бросился головой на дверь и боднул её, да так что посыпались искры из глаз, в помощь к обычным: потом его вновь полностью окутал туман, из которого он выпал под ноги высоченного детины-в европейском камзоле и с короткими усиками. Тот курил трубку на дворе непонятного поместья и хохотал.
--Ты чей будешь?
--А что?!-заозирался Попаданцев.
--На!-великан протянул золотой кубок и подняв на ноги рывком Романа, заставил его выпить весь кубок...Там была водка-грамм четыреста.-Ну что-полегчало, говорить можешь?
Ошалевший от такого лечения Попаданцев закивал головой и попытался осмотреться где он находится, что бы скорее чем заесть или запить столь странное, но приятное, врачевание.
--Уважаешь царя своего-Патра?-Говори сучий потрох!-вдруг заорал великан и отвесил подзатыльника Попаданцеву, да такого-что тот свалился на колени перед ним.
--Ув...Уввважа-ю,-закивал головой Роман.
--Вот так бы и сразу!-хохотнул смешливый царь и первый анператор.-Всё. Будешь при Алексашке, он тебе объяснит что да как.
Роман Васильевич неожиданно для самого себя пьяно прослезился: наконец то его оценили по достоинству и начнут использовать для блага и величия государства: спаивая водкой и коньяками заграничными и скармливая птицу и рыбу. Вот оно-признание!
Ещё через пару минут сидения за обильным столом и поглощением различного мяса и вин-Роман Василич совсем потерял всякое чувство меры и решился, вот прямо сейчас, начать прогрессорствовать при молодом царе, давая важные государственные советы.
--М-и-и-и...ик-ин Герц!-обратился он к царю, хватая его за белую рубаху,-я...я....Хм.-он забыл что хотел сказать. Кубок с водкой начинал действовать.
--Чё ты вылез?-подивился царь.-жри да пей! Потом Алексашка мой тебя в шуты определит: у меня их много-сплошь государевы люди. Будет ишо один.
--Во-о-о-т! Совет гсдарственный, да-дарственный...
--Ну, а я к чему веду-будешь государевым шутом. Пшёл отсель,-Пётр Алексеевич с усмешкой слегка пнул надоедливого найдёныша назад, к столу с пирующими и блюющими сразу рядом со столом своими чиновниками среднего ранга и продолжил гордо оглядывать сборище "государевых слуг".
Однако Попаданцев вскоре вернулся и дожёвывая ногу барашка стал пьяно шептать на ухо царю: "Вы...Да чё уж там-ты! Да, верно-ТЫ! Ты, мин царь-ни хрена не прав! Вот! Нужно не шведов опасаться-что нам они?-тьху! Наши тапочки в НАТО, нам нужно с мырыканцами бороться! Вот что главное! Поднимем индейцев и айда-на захват нужных нашей экономике и прочему сельскому хозяйству: Техасщины и Иллинойсщины или ...а хрен-главное чтоб Аляска у нас была! Нефть-наша!!! Каждому мерину-по ведёрку халявной нефти!"
Пётр вскочил взбешённый: глаза его вылазили из орбит и рот искривился. Пнул ногой со всех сил Попаданцева и заорал так, что заткнулись все говорившие рядом, даже сильно хмельные: "Ды ты отрыжка менторская-всё не уймёшься?! Царя учить политике великой-уймись холоп! Иди с бумажками возись!"