Я продолжал молча на неё смотреть, ожидая развития темы. Под моим пристальным и недружелюбным взглядом она снова стушевалась.
- Здесь… очень скучно… без… гостей. - Тихо и немного в сторону произнесла она. - В твоём мире гораздо больше… жизни, но нет магии. Здесь много магии, но почти нет жизни. - Она вздохнула и обвела руками себя и дочек. - Мы не можем жить без… другой жизни… и без магии не можем…
- Так вы что, паразиты? Вроде вампиров?
- Нет! - Она оскорблённо вскинулась. - Мы не отнимаем силой! Мы… мы берём только то, что дали добровольно… или подбираем, что обронили случайно. Не отнимаем!
- А-а-а! - До меня дошло. Ну, то есть, ещё в прошлый визит мелькала такая догадка - надо быть совсем уж далёким от масс-культуры, чтобы не сообразить, но тогда я был занят более насущными вопросами вроде возвращения. - Так вы суккубы! И ваше “добровольно”, - я демонстративно изобразил кавычки, не скрывая язвительности, - это морок и искус, да?
- Нет! То есть, да, но не совсем… - Она снова смотрела в сторону, явно подбирая формулировку достаточно близкую к правде, но содержащую как можно меньше информации. - Мы… меняемся? Да! Меняемся! Мы берём жизнь… чуть-чуть, совсем немножко! - Она говорила страстно, явно пытаясь убедить - хоть кого-нибудь - что есть принципиальная разница, сколько жизни брать, но на “суккубов”, однако, ни словом не возразила. - Но взамен мы тоже даём - магию! Ну… - Она снова отвела взгляд. - Немножко магии…
- Ага, чтобы “добровольный” донор не помер раньше времени, так? - Безжалостно надавил я, снова изобразив кавычки. Ох уж эти бесовы отродья! И ведь понимаешь, что им только и нужно поживиться, но как ведь на жалость-то профессионально давят! Станиславского на них нету…
- Нет! - Очень искренне возмутилась Дара, а её дочки с одинаковым выражением ужаса на лицах замотали головами. - Это раньше так было, теперь - нет! Мы совсем немного берём и взамен даём честную цену! Немножко везения, немножко шарма… и здоровье тоже даём! Всё честно! Магия не прощает обмана. - Последнюю фразу она как будто даже и не по своей воле сказала, и очень мрачным тоном, как бы намекающим на личный опыт неприятных последствий такого обмана. Ну-ну…
Несколько затянувшуюся паузу прервал неприятный хруст, и одна из двойняшек - на самом деле, скорее погодки, но время здесь текло действительно странно - была отброшена проткнувшим её насквозь тонким трёхгранным остриём. Я сказал, что перстень позволял видеть метра на два? Это не совсем верно - видимость была несколько больше, просто чем дальше - тем темнее… ниже контраст, наверное. Словом, абсолютно чёрную фигуру на фоне просто очень глубокой темноты я разглядел не без труда… и разглядывал не без интереса.
Выглядело… это как огромный чёрный скорпион, но не живой, а какой-то робот - слишком прямые линии, слишком резкие углы. Плоское вытянутое тело - метр с четвертью, может даже и полтора, темнота скрадывала очертания - шириной поменьше половины длины, опиралось на три пары суставчатых ног. Спереди - пара клешней… не сказать, чтобы огромных - как садовые ножницы у тёщи на даче, по пол-метра лезвия да пол-локтя лапки. Сзади - куда более внушительный, чем клешни, хвост. Пять мощных сегментов, каждый следующий тоньше и длиннее предыдущего, увенчанные трёхгранным двухметровым копьём, подвешенным примерно в трети длины от пятки, сейчас воткнутым в спину бесовки.
С мерзким чпоканьем тварь вытянула копье из ещё живого тела (перстень любезно подсказал, что рана хоть и тяжёлая, но далеко не смертельная) и неспешно сделала пару шагов в нашу сторону. Несмотря на явно твёрдые когти лап, никакого цоканья слышно не было. Бесовки смотрели на тварь обречённо и даже не пытались убежать, от твари же веяло пренебрежением и полной уверенностью в своих силах. Я подобрал выроненные при ударе вилы, спокойно подошёл к твари и всё так же равнодушно и бесчувственно со всей дури пришпилил её к полу. Мощные лапы упёрлись в гранит, раздался скрежет и спина начала приподниматься. По моему мысленному приказу зубья вил немедленно заглубились в гранит ещё на метр и обросли зазубринами. Скрежет стал громче и дополнился треском и хрустом - тварь пыталась проломить собственный панцирь перемычкой между зубьями вил, но без особого успеха. Меня осенило.
- Так вот кому теперь магия разрешает брать без спроса и не отдавать взамен! - Я посмотрел на Дару и та всё так же обречённо кивнула.
Тварь, не обращая на наносимые себе же повреждения продолжала бороться с намертво вросшими в камень вилами. Не знаю, из чего она была сделана, но ни крови, ни чего-то похожего из уже порядком расширившихся ран не текло.
Я задумчиво посмотрел на тварь, на Дару, на тяжело дышащую Рину, рана которой уже начала затягиваться, на остальных мелких… и сосредоточился.
Я, к счастью, не ксенофоб, но всё равно - заставить себя испытывать влечение к чему-то столь… неестественному было затруднительно. Дара на мои потуги отреагировала очень не сразу - сначала удивлённым, а потом очень испуганным взглядом. Я продолжал концентрироваться. Совершенные в своей убийственной эффективности линии… сила… скорость… прочность… Под моим требовательным взглядом Дара опустилась на четвереньки, голова её втянулась в плечи, долгий миг неопределённости… Не знаю, имели ли эти скорпионы разделение по полам изначально, но теперь передо мной стояла, повернувшись ко мне… эм… задом, самка - вне всякого сомнения, самка - того же чёрного и угловатого вида.
Вообще, в отличие от некоторых, я не любитель быстрого секса. Предпочитаю подходить к процессу вдумчиво - начинать издалека, с искренних и умеренно двусмысленных комплиментов, со всё более прозрачных намёков на предлагаемое дальнейшее развитие событий, плавно переходя ко всё более смелым действиям, и уже после - просто полежать рядом расслабленно, погреться в тепле друг друга, не давая совсем угаснуть уже ослабшему пылу прогоревшей первой страсти… а всякие “прыг в койку, шмяк-шмяк-пшик и разбежались” - не моё. Тем не менее, выбора здесь и сейчас не было, и я решительно взялся за дело, покрепче ухватив Дару за сегменты хвоста и грубо подтащив к себе.
К этому тварь не смогла остаться равнодушной и издала невнятный возмущённый писк - похоже, вообще первый звук в своей… своём существовании - и стала биться о вилы с утроенной силой. Вросшие в камень, они дрожали и гнулись, но держали, а я продолжал своё дело прямо на виду у обездвиженной твари. В момент нашей с Дарой кульминации скорпион рванулся изо всех сил, пропахав в камне глубокие борозды - и мы наконец-то услышали это сквозь звуковую маскировку, позволившую ему подкрасться столь незаметно - но так и не смог вырваться, и, сдавшись, упал на гранит.
Посетившая меня идея была довольно простой, но изрядно выворачивала наизнанку логику - потому и сработала, надо полагать. Когда-то давно я читал интересную статью некоего натуралиста, наблюдавшего за стаей обезьян. Учёные обнаружили, что у вожака стаи уровень отвечающих за агрессию гормонов гораздо выше, чем у остальных обезьян, и решили, что в вожаки пробиваются самые “отмороженные”. В какой-то момент вожак потерял один из клыков, несколько дней очень изобретательно скрывал это от всех остальных, но потом был всё же выведен на чистую воду и с поста вожака немедленно снят. И тут же, к большому огорчению исследователей, стал вести себя тихо и прилично, как все остальные обезьяны, и уровень гормонов у него тоже упал до нормы, а у нового вожака, соответственно, резко подскочил. А теперь - магию в студию! Элементарная симпатическая магия, многажды описанная разными этнографами, когда следствие влияет на причину - и вот скорпион внезапно становится альфа-самцом (уж кто-кто, а суккубы знают, чем завлечь противоположный пол!), и тут же с этого трона падает, ибо, несмотря на все его усилия, достаётся Дара другому.