— Ах, Виктор Викторович, где меня только не носило. Знали бы, удивились, но это не мой секрет и я говорить об этом не могу.
— Ну, хорошо, тогда пойдём посмотрим, узнаешь ли ты то, что должен, по твоим словам, знать. И мы пошли в цех.
В цеху, как всегда стоял сизоватый туман и сквозь него полосами пробивались солнечные лучи. Пахло горелым металлом и выхлопными газами от проезжавших иногда по центральной дороге погрузчиков, которые возили готовую продукцию на склад. Пол, покрытый металлическими плитами, блестел от пролитого машинного масла, а местами был посыпан опилками для впитывания его для последующей уборки. И мы с начальником цеха пробирались среди этого минного поля, рискуя поскользнуться и растянуться как корова на льду. Я поглядел на Виктора Викторовича.
— А что, уборщиков не хватает весь этот мусор убрать?
— Да вот, как отец Камалова умер, никак не можем найти работящего человека, приходится всё время гонять их из курилки. Мы, наконец, вышли из помещения цеха во двор и направились к двухэтажному дому на территории завода, где в будущем мы работали на станках «Gefra», а сейчас на первом этаже расположили комплекс винтового проката. Открыв дверь, мы зашли в полутёмное помещение. Там пахло паром, маслом от работающих шлифовальных станков и потрескиванием электрических разрядов в шкафах ТВЧ. Иногда раздавались резкие удары схлопывающихся электрических пускателей.
— Ну и местечко вы выбрали для винтового проката, — сказал я идущему рядом начальнику цеха. — Не будут здесь нормально работать винтовые станы.
— Это почему же не будут, они уже работают, но пока ещё не в полную силу, но всё ещё впереди.
— Хорошо, давайте посмотрим. И я стал объяснять Виктору Викторовичу почему не будет толку от этого размещения станков.
— Во первых, заготовки надо после кипячения в растворе для обезжиривания, протирать сухим нетканым материалом, а вы тряпками протираете. А после они лежат и впитывают масляные пары от шлифовальных станков. Всё скученно и мешает друг другу. Вон, слышите как хлопают свёрла на шлифовальных станках, а это значит, что станки неправильно настроены и скоро линейки шлифовальные выйдут из строя. Кто там работает, небось Борька Богданов. Он когда вмажет, всегда станки ломает. Затем, смотрите. Около винтовых станов стоят вёдра с браком. Понимаете, вёдра! Это как же надо уродовать станы, чтобы наделать столько брака.
— Так они говорят, что много брака при настройке образуется.
— Врут, всё врут. Просто они не смотрят за работой станов, наверно, чаю много пьют. И настраивают плохо. Вот отсюда и брак.
Тут вмешался наладчик и стал доказывать, что настраивают станы они по всем правилам, просто сегменты плохие поступают.
— Так не берите плохие, пусть хорошие делают.
— Так ведь с нас план требуют, вот и приходится брать, что дают.
— Вон ваш план и показал на вёдра с браком. На настройку положено десяток заготовок портить и всё.
— Саша, ты не прав, у нас наладчик с высшем образованием и дело своё знает, — встал на защиту своего хозяйства начальник цеха.
— Знать и уметь, вещи разные.
И я предложил дать мне неделю для наведения порядка на этом участке. Виктор Викторович подумал, подумал и согласился.
На другой день я взялся за дело. Сначала я решил отделить промывку заготовок в отдельную комнату. Пришлось потратить на перестановку баков и стола полдня и потом ещё и подключить. Позвал Женьку Морозкова, на мой взгляд лучшего электрика и он за полчаса всё сделал в лучшем виде. Агрегат заработал и заготовки стали кипятиться. От баков повалил пар, но я прикрыл баки крышками и стало легче дышать.
В другой комнате я решил разместить два шлифовальных станка. На это ушёл целый рабочий день. Станки были тяжёлые и пришлось применить катки, чтобы их поставить на новые места и подключить. И только на следующий день стал их настраивать. Я был удивлён, как они вообще могли работать. Свёрла из загрузочной ёмкости не заходили на шлифовку, а прямо падали на линейки и вскоре их разбивали. Настроил, чтобы дно загрузки и верх линейки были на одной линии. Сразу звук от станка стал тише, работа закипела. В эту же комнату поставили станки для обрезки прибылей, то есть лишней длины полученного сверла на винтовом стане.
И только на третий день я взялся за винтовые станы. Первым делом на складе обратился к Таисии Георгиевне Сердюковой с просьбой допустить меня до полок с инструментом, чтобы самому выбрать сегменты для винтового стана. И, конечно, набрал всё, что мне было надо. А то возьмут, что дадут и успокоятся. Снял со станов старые сегменты и установил по щупам новые. И канавочные и спиночные. Проверил трубочную спираль для захода и нагрева заготовок и заменил толкатели. которые уже давно стёрлись. И, конечно, пригласил Морозкова Евгения, чтобы он правильно отрегулировал ток и напряжение ТВЧ. И, только после этого стал настраивать на размер. При этом в брак ушло штук пять заготовок. И работа пошла. В конце недели пришла контролёр ОТК на проверку и списание брака и была сильно удивлена, что бракованные свёрла не закрывали даже дно ведра. Она привыкла, что брака целые вёдра. Виктор Викторович был очень доволен, что теперь стало меньше брака и станки заработали как положено. И поинтересовался, когда же я выйду на работу наладчиком. После моей интересной жизни, мне уже не особенно хотелось опять работать в этом шуме и грязи, и я сказал, что пока у меня неоконченные дела, а вот потом я приду и буду работать на заводе не покладая сил и в поте лица своего. И пошёл вершить великие дела. А заработанные мной деньги поручил перечислить в фонд мира.