Оборачиваюсь на двери храма, но они закрыты. Нет ни намека на то, что кто-то ворвется и остановит творящийся произвол.
Где этот Марк, который обещал быть рядом?
Где Стоун в конце-то концов?
Вздрагиваю, когда Мемфис берет мою ладонь и скрепляет пальцы, у него теплая рука.
Очень странное прикосновение.
Он выше меня, заглядываю ему в глаза, вижу азарт, но и серьезность… Может он будет добр ко мне… Отпустит? Может, я смогу с ним договориться? Объяснить, что все это ошибка…
Думаю я все это в надежде, но потом Мемфис оборачивается и смотрит на меня таким горячим и жгучим взглядом, от которого я горько осознаю, что он не отпустит. Он желает меня…
— Навеки и нераздельно вы сочетаетесь узами! — громко говорит священник. А я леденею от ужаса. Пока я тормозила, как последняя идиотка, нас уже обвенчали.
Мемфис так коварно улыбается, его глаза горят огнем, когда он поворачивается ко мне.
— Супруги перед Богом, скрепите союз поцелуем! — на словах священника Мемфис подходит ближе ко мне остолбеневшей, протягивает ко мне ладони, прикасается к лицу и склоняется, а я жмурю глаза изо всех сил.
Секунда, и я чувствую поцелуй на своих губах.
«Вот и все!» — горько думаю…
Горько думаю секунду… А потом не понимаю, что происходит, когда чувствую, что мои губы сминают в таком страстном, но нежном, и до боли знакомом поцелуе.
Открываю глаза… И…
О, Боже!
Я вижу перед собой самого прекрасного парня на свете. Который…
Очень нагло улыбается, бегает по моему лицу блестящими озорными зелеными глазами… И он очень похож на Тедди Стоуна… Но очень молодого… Неужели…
— Привет, Огонек! Прости, что заставил переживать! — шепчет мне в губы, продолжая прикасаться к моему лицу ладонями.
— Скреплены навеки перед Богом души Мелани и Марка! — гремит голос Священника, и он уходит в алтарь.
— Марк? — хриплю, не веря глазам, не веря услышанному. Может я умерла? Неужели Марк и Тедди Стоун — это…
— А теперь… бежим, Огонек! — Марк хватает мою ладонь, разворачивается, заставляя всех, включая охранников, увидеть его совершенно не старое лицо, и несется к выходу.
Кажется, что все в замешательстве, особенно Мерианна, которая прикрывает рот рукой, но я успеваю увидеть ее шокированную улыбку.
Первыми отмирают вышибалы, которые несутся параллельно нам среди рядов с длинными лавочками, стремясь к выходу.
— Мелани, — кричит мне отчим и мама, но я бегу к свободе, не оборачиваясь.
Собор длинный, я утянута Марком к воротам храма, со всех сторон сбегаются охранники.
Ужасаюсь. Когда двое из них добегают первыми до ворот, преграждая нам путь.
— Прости, Боже, но я спасаю свою жену! — произносит весело Марк, останавливается резко вместе со мной, заводя себе за спину, и бросает огненную сферу вперед, заставляя охранников отпрыгнуть в стороны, но и кататься по полу, туша огонь на своих черных одеждах.
— Марк, откуда ты здесь? — спрашиваю, когда мы выбегаем из ворот собора, а нам на головы уже сыплется рис и лепестки роз.
— Из Ансграда, моя дорогая жена! — Марк хулиганисто улыбается и ошеломительно быстро подхватывает меня на руки под мой вскрик.
Букет отлетает куда-то в сторону толпящихся девушек, кто-то его ловит и визжит, а мы бежим вдоль живого коридора из горожан, что поздравляют со свадьбой… эммм… нас…
— Куда мы? — вцепившись в Марка, оборачиваюсь на храм, из которого выбегают охранники Мемфиса и пытаются добежать до нас, отталкивая толпящихся людей.
— У нас поезд в Ансгард через пять минут, Мелани! — Марк подбегает со мной к лошади, что радостно подпрыгивает при виде Марка. — Тише, Эф! — утихомиривает лошадь Марк и почти вскидывает меня на сиденье, прыгает рядом, хватает поводья и пришпоривает Эфа, который начинает быстро скакать.
Оборачиваемся на вопль всего лишь на секунду. Я вижу, как из тормозящей перед собором кареты выходит… настоящий лорд Мемфис, в одном полосатом нижнем белье, взъерошенный и помятый, отбрасывает путы, что висели на его плечах.
Но Марк не дает рассмотреть униженного лорда, он направляет коня в противоположную сторону, и Эф пускается в галоп.
— Это он! — кричит позади истинный лорд Мемфис. — Поймаааать! — оборачиваюсь и вижу, как он снова садится в карету, которая тут же начинает преследование, а также двоих всадников с людьми Мемфиса.
От страха заходится сердце. Страх погони и страх того, что не успеем на поезд, смешивается со страхом свалиться с лошади. Но Марк прижимает меня к себе ладонью за живот, склоняется к уху, заставляя утонуть в мурашках: