Я вздохнул, прекратив бессмысленный спор учителя и ученика, мысленно хмыкая своему бесконечному, благодаря вратам, которые преобразовывают свою энергию под мои каналы, объему магии. Использовать ее мне мешают лишь относительно узкие магические каналы, но и это дело времени и тренировок.
— Профессор, — я начал выводить палочкой незамысловатые узоры, попутно следя за процессом создания чар. — Вы знаете основы многих направленностей магии. Чары имитации, иллюзий… Зачем вам все это? Зачем вы постигаете так много подклассов на уровне любителя?
— Чтобы учить, — подтвердил мои догадки, наверное, самый лучший учитель в этом замке. — Я давно, еще когда сам посещал этот замок в роли ученика, решил, что когда-нибудь войду в класс в роли преподавателя, который будет вызывать у детей истинный интерес к предмету.
— Изначально я хотел стать мастером боевой магии и преподавать ЗОТИ, что, кстати, произошло. Я даже вел этот предмет некоторое время, однако… Боевая магия довольно однообразна и обучить ей может любой, кто имеет хоть какие-то навыки в преподавании и использовал силовые заклинания не из школьной программы, а я хотел дать ученикам действительно интересную тему, поэтому, когда я решил, что стану преподавателем, я начал изучать самые разные ответвления чар и не только, дабы в будущем помочь освоиться в них ребятам, которые имеют к ним больший, чем у меня, талант. Не дать перспективным ребятам стать очередными клерками из Министерства или влезть в огромные долги за обучение у мастера. Например, твоя подруга, мисс Грейнджер. Даже не знаю, когда бы она открыла в себе талант к иллюзиям, не попади ко мне на дополнительные занятия. Ну, а ты, — он усмехнулся, съезжая с серьезной темы. — Ты бы так или иначе стал мастером в левитации, а потом и в телекинезе. Все же, твоя целеустремленность и ярое нежелание таскать тяжести порой даже меня поражает.
— Спасибо, профессор, — я влил чуть больше магии, с усмешкой наблюдая, как апельсин, отданный мне на эксперименты Флитвиком, начинает совершать незамысловатые телодвижения, чем-то напоминающие неуклюжий танец под радостный смех декана.
— Молодец, — он горделиво оскалился, видимо, радуясь моим успехам. — Ты справился с разминкой, так что теперь можно действительно приступить к улучшению твоего контроля и расширению каналов. От этого момента и до прихода остальной группы мы будем тренировать огненные заклинания! — торжественно завершил он под мой обреченный вздох. Что же, пора показать ему мой клинок, ибо палочкой я не могу сотворить даже простейший огонь, а в клинке хотя бы сердцевина подходящая, что уж говорить о беспалочковых манипуляциях…
***
Я прислонился к стене, осматривая фотоальбом, подаренный мне директором. Помнится, каноничному Гарри его вручил Хагрид в конце первого курса - по крайней мере, такие картинки подкидывает мне память.
Я вздохнул, задумываясь о Джеймсе и Лили Поттер, о которых мне практически ничего не говорят. И главный вопрос в том, связана ли с этим какая-то тайна, в которую не хотят посвящать думающего меня, или они просто решили понагнетать таинственности, а потом, в будущем, рассказать историю родителей героя, получив тем самым чуть больше доверия с моей стороны?
Мда, вторая теория выглядит, мягко говоря, странно, ведь директор с преподавательским составом далеко не единственные источники информации, да и я зарекомендовал себя как человека, который вряд ли поведется на нечто подобное, однако, зная насколько непонятными и одновременно гениальными бывают решения людей вроде Дамблдора, любая, даже самая неправдоподобная теория получает право на жизнь.
Каких-то особых плетений магии на альбоме я не нашел, разве что он был зачарован на устойчивость к какому-либо воздействию. Так что, более-менее успокоившись после очередного, не самого легкого, разговора с директором, я отправился в Большой Зал, погружаясь в привычные для детей моего возраста размышления о предстоящих уроках. Впрочем, наткнувшись на очередной нечитаемый взгляд Снейпа, невольно оборвал мыслительный процесс.
Не став в очередной раз пытаться понять профессора зельеварения или привычно доводящего своих коллег Локхарта, я перевел взгляд на стол Слизерина. Поймав взгляд Дафны, просто махнул рукой в знак приветствия и получив идентичный ответ, направился к поглощающему очередной окорок Терри, снова задумываясь насчет юной слизеринки.
За столом змеиного факультета как всегда было довольно спокойно, и даже Драко, пытавшийся привлечь внимание какой-то, на вид, третьекурсницы, не сильно портил картину.
Я усмехнулся запоздалой реакции юного Малфоя на уже практически забытый всеми локальный ад, по ошибке скромно именуемый днем всех влюбленных.
Впрочем, как бы я не клял этот праздник, он все же имеет свои плюсы - по крайней мере, для паренька двенадцати лет, ведь с того момента внимание к моей персоне упало до привычного уровня “живой легенды, которая ходит с нами в один туалет”.
Хотя, опять же, какие отношения могут быть у детей предподросткового возраста? Погулять пару недель под ручку?
Нет, мне и без этого критически не хватает свободного времени, а физиология, к счастью, еще не требует. Да и радости мне это никакой не принесет.
Вновь скосив взгляд на стол Слизерина я мимолетом подметил, что одна, не по годам думающая особа, вероятно, со мной согласна.
Я прикрыл глаза, слегка ухмыляясь - не тот возраст, чтобы предпринимать более активные действия. Начало положено и именно на него можно ссылаться в будущем, если что-то начнется, ведь сам по себе этот момент играет весьма малую роль.
Я ткнул локтем Терри, забирая с блюда сэндвич с курицей и направляясь к выходу из Большого Зала.
Все же, изменчивость моей психики не может не удивлять, хотя подобная смена настроений все же слегка меня пугает.
Принимая очередную навязчивую идею, я поставил себе мысленную заметку плотнее заняться своим разумом, а так же взять больше узконаправленных книг на эту тему в родовом гнезде.
Рассмотрев во всех деталях привычное для моего соседа падение на кровать с последующим переходом в режим сна, я достал ставший родным за последний год альбом, начав вяло чертить малый круг взрыва, который уже давно отработан до автоматизма. Однако Феликс требует, чтобы основные алхимические круги я чертил идеально даже при условии, что меня подняли в час ночи, всунув в руки кусок камня и зубило, с приказом выбить на этом самом булыжнике круг взрыва или трансформации.
Впрочем, скоро я отбросил практически полностью исписанный альбом на кровать к посапывающему лису, в который уже раз давая волю начавшим пробиваться гормонам.
Вообще, находясь в теле ребенка, сохранить взрослое мышление и трезвость ума сложно, а если прекратить периодически выпускать на волю детское “Я”, жизнь может стать в разы труднее.
Примерно до уровня нахождения в подростковом теле.
Каким бы гением не был человек, полностью отрешиться от физиологии нереально. И именно потому даже умные подростки, особенно умные подростки, нередко бывают подвержены перепадам настроения, что может доставить немалые проблемы и им, и окружающим.
Сейчас у меня появилась именно такая проблема, ведь навязчивые идеи всегда были моей слабостью и нередко я просто зацикливался на том или ином вопросе, не в состоянии просто плюнуть на него и двигаться дальше, возможно, в другом направлении. Да, с возрастом значение навязчивым идеям я придавал все меньше и меньше, однако с момента моего становления Гарри Поттером критическое мышление медленно, но верно шло на спад, по крайней мере до момента открытия мною окклюменции и возможности сортировки воспоминаний.