— Считаешь, я должен крушить всё вокруг в бессильной злобе, Тиорина? — землянин отвалился от стола и взялся руками за скамью, на которой сидел, — Нет, не стану. Потом, когда разовью свои способности, они за всё заплатят, — опять солгал он, совсем не собираясь мстить за малоприятных аристократов своего нового, но всё ещё чужого мира, — А пока, мне прямой путь в королевские маги или в армию. Там меня не достанут. В Далий мне ещё нужно суметь добраться, поэтому, Ючин, гони мне своего коня со сбруей, комплект походной одежды Тура, а то моя слишком дорогая, и собери харчи в дорогу дня на четыре, чтобы мне в ближайших корчмах не показываться. Плед шерстяной ещё. Нет, лучше ту оленью шкуру — не продал её? — вот, сверни мне. Не напрягайся так, я заплачу с лихвой. Походный набор для ремонта сбруи и одежды не забудь, на всякий случай.
Он раскрыл сумку и отсчитал пятнадцать мелких серебрянных монет по одному обору каждая, действительно переплатив раза в полтора.
— Могу ещё дать охотничий самострел, — предложил егерь, — Мало ли, вдруг какую добычу встретите?
— Спасибо, конечно, — усмехнулся гость, — Но наши владения вскоре закончатся, а в чужих или королевских меня за такое оружие захотят вздёрнуть. Придётся открываться, что я ол. Этого хочешь?
Хозяин смутился. Разумеется, он не хотел зла сыну теперь уже бывшего господина. Просто не сообразил, что Вит беглец, скрывающийся под личиной простолюдина.
На преданность арендаторов рассчитывать не стоило. Да, выдавать его новым хозяевам замка не побегут, ничего хорошего им такой поступок не принесёт, не побьют и ладно, однако, и молчать про младшего ола Шеррига, если их спросят, не станут. Поэтому, взобравшись в седло, переодевшийся в походную одежду Тура Андрей направил коня в сторону столичного тракта.
От супруги егеря он получил в качестве подарка ещё и котелок с флягой. Год назад Вит защитил от приставаний десятника отцовской дружины приехавшую к замку на ярмарку сутулую дочь Ючина и Тиорины. Чувство благодарности людям на Гертале было знакомо.
— В Заячем урочище есть сено, — егерь с тоской в глазах погладил морду проданного олу коня, — Я осенью там заготовил. Одной торбы овса ему до тракта не хватит.
— Примерно понял, где, — кивнул землянин, — Прощайте. Великий даст, встретимся, — он резко послал коня вперёд и оглядываться не стал.
Андрею очень хотелось спать, глаза закрывались сами. Пришлось взбодрить себя, утерев лицо снегом, прихваченным с еловой ветви.
Если отвлечься от всего, что с ним приключилось, то Шерригский лес ничем не отличался от тех, которые простирались в средней полосе России, как будто бы никуда ни в какую Герталу не перенёсся, а едешь по смешанной чащобе Подмосковья или соседней Владимирской области.
Заячее урочище открылось взору ещё до наступления сумерек. Решение остановиться на ночлег пораньше было принято заранее.
— Сегодня ты обойдёшься без овса, — объяснил четырёхногому спутнику землянин, без труда найдя запас сена, — Жуй пока это, Росинант.
Сервантеса Немченко не читал, что не помешало ему благодаря сканвордам и кроссвордам знать, как звали коня Дон Кихота.
Наездничество, как и умение ухаживать за лошадьми, пришло от Вита. Росинант был накормлен, напоен из ручья, вычищен, опутан и оставлен вблизи корма.
Сам всадник, стащив в кучу валежник, лёг на него, завернувшись в хорошо выделанную оленью шкуру. Не медвежья, конечно, но тоже неплохо помогает хранить тепло тела.
Как бы ни хотелось сразу уснуть, Андрей вначале погрузился на сумрачный план.
В отличие от своего предшественника, землянин с первых своих минут пребывания в новом мире осознал и прочувствовал, что слабых здесь съедают за завтраком, обедом и ужином.
Чтобы в Гертале выжить и чего-то добиться, необходимо стать сильным. Чем вселенец в юного дворянина и решил заниматься все ближайшие годы.
Он никогда не относил себя к целевой аудитории книг в стиле "Как стать здоровым, сильным, умелым и богатым, не вставая с дивана", понимал, что умения и силы приходят только в результате упорных тренировок.
Память Вита подсказывала, что тот очень не любил встреч с доставшейся ему при инициации стихией, разочарование и обида настроили его резко против неё, а вот Андрей неожиданно почувствовал удивительное удовольствие от знакомства с Тенью. Ему даже показалось, что она разумна и очень обрадовалась встречей с ним.
Едва заметные порывы ласковой, словно женской теплоты, окатывающие сознание иномирного гостя на сумеречном плане — это результат самовнушения? Показалось ему или нет, будто бы кто-то с улыбкой смотрит на него из непостижимых глубин? Он что, уснул, войдя в царство Тени?