С другой стороны, вверх по реке крупных поселений не будет, а если купить здесь ходовой товар, то его можно хорошо продать в Империи, пополнив тем самым походную казну. Да, хотелось бы выкупить ещё кого из подданных, попавших в рабство, но тогда возникнет вопрос выживания уже имеющихся. Так ничего не решив и не дождавшись Ханну, я вернулся на корабль, проверив предварительно посты охраны.
Поутру, дождавшись проспавшегося лоцмана, спросил у него о ходовом товаре и продавцах. Хитрый хазарин за информацию запросил денежку. Ничего удивительного, хочешь нажиться, — плати тому, кто может помочь в этом. Я платить не хотел, а лоцман, соответственно, не желал делиться знаниями. Ну, я тоже не лыком шит, — предложил процент с выручки, если покажет дешёвый и ходовой товар, который по высадке в Империи сразу смогу продать выгодно.
Показалось некоторое уважение во взгляде хитреца, который, подумав немного, потащил меня не в те лавки, где я ходил вчера, а куда-то на околицу в невзрачное саманное строение, окружённое такой же стеной. Что-то здесь не так, но отступать уже некуда, поскольку потеряю лицо.
Внутри нашёлся такого же хитрованского вида пожилой мужчина, но ещё далеко не старик. Лоцман представил его своим дядей, но я не поверил, ни на грош. Впрочем, это не помешало мне важно покачать головой, лишь позднее вспомнив, что именно этот жест здесь означает. Вероятно, эта оплошность прибавила мне немного очков, не знаю, но хозяин строения начал кланяться и предлагать чаю. Ага… щас… Не буду пить неизвестно что и неизвестно из каких рук!
Продавец не подумал и обижаться, начав перечислять товар: во-первых, конечно же, шёлк и сандал; во-вторых, как ни странно, нефть. На мой недоуменный вопрос было отвечено, что ею лечат скот. Хмм… Я взглянул на жижу. Какая-то неприятно пахнущая густая жидкость коричневого цвета. Что за шарлатанство? И лишь после размышлений на ум пришло название нафталанской нефти — специфического продукта, который одно время имел устойчивое использование для лечения широкого спектра заболеваний, а уже в послевоенное время получило клеймо альтернативной медицины. Кстати, из этой нефти выделяли нафталин.
Подумав, что везти тяжёлую нефть будет проблематично, продолжил ознакомление с товаром. Специи — чёрный перец, гвоздика, кардамон, имбирь, шафран, — казались лучшим вложением из-за малого веса и почти повсеместной ликвидности. Рис меня не привлёк, поскольку продукт специфический и надо будет ещё побегать, и поискать покупателя, который может придраться ко всему: цвету, размеру, сорту зёрен.
Конечно же, я решил торговаться. Спешить некуда, — о Ханне ничего не было слышно, — и почему бы не попытаться сбить цену. Вот тут меня ждал облом, так как мужчина даже и слышать не желал о таком, казалось бы, естественном деле в восточной торговле. Я недоуменно взглянул на купца, как бы спрашивая: «Куда ты меня притащил?», на что тот ответил, что данный товар имеет специфичное происхождение и дешевле продавец ну никак не продаст. И тут до меня дошло, что здесь обслуживаются воры и грабители. В том смысле, что данный мужчина — скупщик.
Поддерживать данный вид незаконного обогащения не хотелось, но на мне сейчас лежит ответственность за людей. Их мало кормить во время путешествия, но следует ещё и денег дать на первое время, иначе они собьются в банду и начнут кошмарить всех подряд. И кто в этом будет виноват? Пришлось согласиться и производить покупки. Из специй больше всего взял чёрного перца, а самое дорогостоящее — шафран и кардамон — отвесил по чуть-чуть. Уж очень специфичный товар и не всем по карману. Договорившись, что могу прийти снова перед самым отплытием, вернулся на берег.
Вечером в голову пришла мысль, что надо бы перестать страдать чистоплюйством и поставить во главу угла чистый прагматизм, который белугой кричит, что Хазария сейчас совсем не дружелюбное государство и, следовательно, улучшить своё материальное положение, использовав плохишей, — не такая уж плохая мысль. Да, напишу письмо барону, чтоббы он начал использовать связи этого подозрительного скупщика.
Три следующих дня кроме печали ничего не принесли, а вот на четвёртый к одному из постов охраны подошёл какой-то купец с предложением выгодной сделки. Лейб-гвардейцы его послали было его… подальше, но мужчина сказал, что знает меня лично и капрал решил доложить о странном госте. Я подошёл к купцу и не признал. Тот же стал как бы небрежно предлагать в услужение своего племянника, который с детства мечтает посетить Империю. Ну, наконец-то!
Радости от встречи было немало, но уже за закрытыми дверями, подальше от любопытных глаз.
— Что так долго? — был мой первый естественный вопрос, и девушка не на шутку обиделась.
Оказалось, что не всё прошло гладко, и пришлось отрываться от погони и скрываться. А где в степи прятаться? Вопрос нетривиальный. Ну, да ладно. Всё позади и можно отправляться в путь.
Плавание вверх по течению Дона особых приключений не принесло. Иногда странные конные отряды сопровождали наши корабли с гиканьем, криками и потрясанием оружия. Несколько раз встречались чужие корабли, и сложно было понять, купцы ли это, или наоборот. В этот раз я решил, что прятать солдат в трюме не стоит, и в особо подозрительные моменты на палубах их находилось порядком, да ещё и многие пассажиры там же стояли. Возможно, такое большое количество людей отпугнуло многих любителей лёгкой наживы, поскольку одно дело весело грабить, и совсем другое — воевать с хорошо вооружённым противником.
Нам же воевать не хотелось, поскольку с грабителей, как правило, ничего толком не возьмёшь. Все помнили, как пошарив по кораблю, захваченному по пути в Саркел, мы найденным барахлом только часть оплаты за проезд возместили. К тому же я и в этот раз держался принципа, что жизнь одного моего солдата стоит больше, чем двадцати чужаков.
Поскольку особо делать нечего, я начал учить хазарский язык.
Знакомый торговый пост мы встретили если не всеобщим залихватским ликованием, то с воодушевлением. Люди заметно устали, и всем хотелось побыстрее сойти на берег, оказавшись в окружении мирных жителей. Тут же удалось сговориться о продаже корабликов, и несмотря на то, что два были совсем дрянь, смог получить хоть какую-то денежку. Она, денежка, то есть, стала подъёмными для бывших рабов, которым всё-таки пришлось идти с нами в Елец, дабы местные чиновники выдали бумаги, что они являются честными людьми, выкупленными из плена. Пришлось потрясти перед носами вороватых должностных лиц бумагами, полученными в министерствах, дабы ускорить весь процесс. Афишировать свою личность совершенно не хотелось, а то мог бы и показательное судилище устроить на потеху местному населению.
Продав часть товара, купили телеги и, посадив на них мастеровых, поехали неблизким путём в сторону Владимирграда.
Глава 52
— Добрый день, Пётр Ипполитович! — улыбался я, смотря на оторопелого князя Шаликова. — Уже стало хорошей традицией заглядывать мне в этот дом по поводу и без.
— Добрый день, Ваше Императорское Высочие! Мы всегда рады… В любое время дня и ночи. Только я не возьму в толк, почему вы едете с той стороны? — указал хозяин поместья на южную дорогу.
— Это просто объяснить. Я как уехал тогда от вас, так в столицу и не возвращался. Обстоятельства сложились так, что мы побывали в Хазарии.
— В Хазарии! — не поверил князь. — А что потребовалось делать в Хазарии?
— Встретиться с каханом, например.
— Так… — опешил Шаликов. — Я сейчас отдам распоряжение накрывать на стол… Не стоять же нам под открытым небом! Наследник престола заехал ко мне, а я с ним тут… — помещик развернулся и начал энергично размахивать руками, и сыпать указаниями.