Граф ещё минут пять излагал причины, по которым наследнику престола ну никак нельзя увидеть даже одним глазом то, что сейчас рассматривают, взвешивают и перекладывает десяток мелких чиновников. Очень, очень всё это странно! Ну, что же, мне Воллович не оставил никакого свободного места для маневра. Неужели он не сделал вывода из недавнего процесса над ворами из Министерства внутренних дел?
Я встал и, не обращая внимания на засуетившегося графа, вышел из приёмной и обратился к сопровождающему меня унтеру:
— Сержант, живо десяток лейб-гвардейцев сюда и капрала!
И, повернувшись к заместителю военного министра, я мило улыбнулся:
— Скажите, граф, где находится ваше имение?
— Моё имение, Ваше Высочие? — обескураженно переспросил Воллович.
— Ну да! Где-то же оно имеется. Так в какой конкретно губернии?
— Под самой Рязанью.
— И оно большое? Сколько селений? Каково общее количество арендаторов? Прибыль вы получаете не малую?
Драко Витусович с видом, демонстрирующим полное непонимание сути данных вопросов, стал сбивчиво отвечать. Мне его ответы были неинтересны, поскольку причина расспросов проста — я не хотел, чтобы этот человек что-либо начал предпринимать до того, как прибудут мои воины.
Через минут десять, когда граф, успокоившись моим благодушным видом, рассказал чуть ли не о каждой своей деревне, за дверью послышался топот сапог. Наконец-то! Сержант Горелов вошёл и начал докладывать, но я его перебил:
— Вот что, сержант, здесь потребна охрана. Быстро организуйте пост в самом кабинете и пост у входа в приёмную. Итого четыре человека и вы. Никого не впускать и не выпускать. Товарищу военного министра хочется поработать в тишине, так что пусть он находится в кабинете и не выходит. Остальных лейб-гвардейцев я забираю с собой.
Сержант козырнул и принялся отдавать приказы.
— Ваше сиятельство, — обратился я к Драко Витусовичу, — в каком помещении дворца сейчас ведётся инвентаризация вещей, о которых мы только что разговаривали?
Надо отдать должное Волловичу, он всё понял, хоть и с задержкой…
Я шагал впереди небольшого отряда по узким непарадным коридорам хозяйственного флигеля и думал, а достаточно ли оставил солдат караулить графа? Вдруг, сбежит? Нет, пятерых достаточно. Это же дворец! Куда он денется?!
Помещение, где происходила инвентаризация, я нашёл довольно быстро, поскольку ещё полгода назад намекнул министру двора, что неплохо бы на входные двери подсобных помещений поместить таблички. Как и ожидалось, замок был закрыт изнутри. Памятуя, что лучше всё начинать по-хорошему, я кивнул капралу на дверь:
— Стучи, но не слишком громко.
— Кто там? — через некоторое время послышался вопрос.
— От его сиятельства товарища военного министра, — ответил я
Да, вышло немного глупо. Но результат налицо, — ключ в замочной скважине повернулся, и дверь приотворилась. Мои сопровождающие не стали церемониться и быстро вошли. За лейб-гвардейцами появился и я. Мдя… Как говорится, картина маслом: в самой обычной комнате, бывшей гладильне, несколько щуплых и сутулящихся мужчин переписывали различные ценности. Одни их взвешивали, а другие разносили по столам, на которых громоздились внушительные такие кучи. Вдоль стен находились и сундуки, в которые, видимо, собирались всё окончательно складывать. Служители сразу прекратили свою деятельность и удивлённо воззрели на нас.
— Чем вы тут занимаетесь? — строго спросил я, предполагая, что меня узнали в полковничьем мундире.
— Мы… Мы… Выполняем указание товарища военного министра, — быстро пришёл в себя один из чиновников.
— И что он вам повелел?
— Рассортировать всё согласно отметкам в списках, взвесить и приготовить к отгрузке.
— Куда же, милейший, это надо было отгрузить? — с улыбкой поинтересовался я.
— Вот те предметы — сразу на склад военного министерства, а вот эти будут увезены по адресам, указанным позже.
Ага! Эти люди, как я понимаю, вообще не в курсе происходящего. Допустим, они на самом деле не догадываются, хотя всё и так понятно.
— Замечательно! — улыбнулся я во все двадцать восемь зубов. — Покажите мне бумаги.
Да, действительно. В списке трофеев на несколько десятков листов были отмечены галочками некоторые позиции, не подлежащие отправке на склад военного министерства. Даже приписка, сделанная рукой Волловича, имелась. Ай да граф, ай да… Сдаётся мне, что ещё одно дворянское имение скоро отойдёт государству.
— Капрал, надо бы сюда ещё десяток солдат, да дополнительный пяток в приёмную товарища военного министра. И живо!
Посланный лейб-гвардеец затопал сапогами, а я обратился к словоохотливому мужчине:
— Сколько времени вам надо, чтобы рассортировать вещи согласно сделанным отметкам?
— Примерно час, Ваше Высочие! Можно и быстрее, но тогда без взвешивания.
— Хорошо, — киваю, — пусть будет без взвешивания…
Пока служители поняв, что попали по полной, продолжили свою работу, я размышлял, на каком этапе моего самоуправства следует оповестить о случившимся министра внутренних дел. По букве закона, чем раньше, тем лучше. Но тогда я, возможно, буду как бы отстранён от дознания и последующих процедур. К тому же все эти трофеи объявятся уликами с последующим опечатыванием и перемещением на охраняемый склад. Нет, инициативу выпускать из рук я не желаю. Сам кашу заварил, сам и будут расхлёбывать. А то потом ходи-расспрашивай, как идёт расследование и довольствуйся тем, что тебе посчитают нужным доложить.
Когда все трофеи уже были почти разложены, прибыло и подкрепление. Очень хорошо! А то я уже начал ловить странные взгляды, говорящие, что десять мужчин могут попробовать пробиться с боем. Ведь оружия-то тут навалом. Но то ли духу не хватило, то ли, наоборот, благоразумие возобладало. Ну не воины они, а простые писари.
— Сержант! Этих следует отвести… Пусть посидят до поры, до времени под охраной, и чтобы между собой ни переговаривались, ни знаками не общались. Относиться к ним без излишней строгости. Виноватых накажем, а невиновных отпустим.
Последнюю фразу я произнёс нарочито громко, чтобы услышали все.
— Здесь оставить шестерых караулить. И да, надо бы побыстрее найти моего тайного советника Верёвочкина. Хоть из-под земли его доставьте ко мне. Я буду или здесь, или у императрицы. Все эти вещи следует в сундуках перенести в казарму… Нет, в мой кабинет во дворце. Исполняйте!
Ну и завертелось всё, закружилось. Несчастных исполнителей быстро увели, воины на караул встали, а я, когда уже никто не мог помешать, двинулся к драгоценным предметам. Да, есть из чего выбрать подарок кахану. Да и себе вон ту шпагу можно взять. Она вполне достойна наследного принца… Моя прелесть!..
Глава 43
— …Вот такие, Ваше Величие, дела! — закончил я повествование о произошедшем с Волловичем и трофеями.
— Как так?! — недоумевала императрица, машинально покусывая шоколадку. — Мы графа хорошо знаем, и он всегда производил только положительное впечатление. Может, вы его не так поняли?
— Да как его можно было понять не так? — удивился я. — Вот признание, написанное им собственноручно, — положил я лист перед Еленой Седьмой…
Не было смысла рассказывать ей все подробности, как Воллович пришёл к осознанию сотрудничества со следствием. На самом деле, просто: или граф уходит в отрицалово, и его семья лишается титула, и всего имущества, согласно ранее принятому указу, или недвижимость и титул остаётся у его наследника, а Драко Витусович сдаёт своих сообщников. И в том, и в другом случае, ему дорога уготована одна, но всё будет сделано тайно, без публичного позора. Спустя час описание всех тёмных делишек бывшего чиновника лежало передо мной. Я попытался выискать там имя самого военного министра, но не нашёл. Неужели, честным оказался?
Бывшего графа люди Верёвочкина переодели и, с надетым на голову мешком, по служебным коридорам отвели в тайную тюрьму. Да, теперь у меня и такая есть. Даже министру внутренних дел я сейчас верить полностью не могу, но он это и сам знает, так что сюрприза ему не будет.