— Дядя, дайте хлеба, я не ела три дня! — Сказала она. Ее провалившиеся голубые глаза, тонкий ротик говорили сами за себя.
Майор спецназа спросил:
— А где твои родители?
Девочка топнула босой ножкой и проверещала:
— Папа погиб на фронте, а мать выгнали с работы, и она ослабела от голода. Если не принести ей еды, она умрет.
Александр воскликнул:
— Так ей нужен врач.
Ребенок заплакал:
— Врачи приезжают только за деньги, а у нас нет ни цента.
— Вот как! На, возьми. — Кашалотов достал спрятанный в кармане кусок шашлыка. Девочка накинулась на него словно тигренок. Ее белые зубки так и хрустели.
Майор российского спецназа пошарил за поясом, там висело два туго набитых мешочка с золотыми монетами (подарок Сфинкса):
— Я бы мог бы тебе подать, но тебя опять обманут и отберут деньги. Для начала нужно обменять, какая у вас официальная валюта?
Девочки прочирикала:
— Так вы, наверное, иностранцы, но ведь на всей планете одна общая монета доллар.
Александр с удивлением ответил:
— Ах доллар, видимо создавая эту вселенную горе-боги заложили свое представление о характерах, поэтому тут все так напоминает Землю. Ладно, веди нас к банку, обменяем, или, не знаешь где он находится.
Девочка кивнула светлой головкой:
— Меня выгнали из школы, нам нечем было платить, и я обегала весь город.
Майор спецназа кивнул:
— Хорошо, поторопись, а квартира небось не топленая?
Девочка неохотно подтвердила:
— Мы живем в подвале, когда там подают горячую воду, то даже жарко. Да и погода была теплее, к нашей планете приблизилась Лукосс, она поглощает энергию светил.
— А это, что такое!? — Удивился Кашалотов.
— Звезда холода, она посылает ледяные лучи, поглощающие энергию. — Ответила девочка.
Александр согласился:
— А ты умная, хоть и нищая.
И они отправились за ней по переулку. Мелькали круглые, сизые от пыли и холода пяточки ребенка.
— Тут может быть ловушка, дяденьки! — Сказала девочка.
Они оказались в грязной подворотне и им на встречу выбрались несколько ублюдочных типов. Двое, похоже, старые потерявшие человеческий вид бомжи, еще трое, и это опаснее, с пушками, совсем дегенеративные субъекты. Еще несколько подростков одетых кое-как и мальчишка лет десяти, полуголый, чтобы не замерзнуть завернутый в бумагу. Грабители сами выглядели жалко, молодые парни, судя по воспаленным глазам, были конченые наркоманы. Их руки дрожали и могли в любой момент нажать на собачку.
— Давайте сюда все ваше бабло и хабар! — Рявкнул самый рослый тип, помимо крупного, похожего на ТТ пистолета, он держал еще и нож.
— А не много ты хочешь? — Прогремел низким голосом Петр.
Кашалотов лишь улыбнулся и шепнул:
— Петруша, расслабься.
Смерть его не пугала, ведь в этом случае он всего на всего возвращался в мир пирамидальный в свое мульти-гиперплазменное тело. А в этом уже ощущаешь легкий дискомфорт, да и слишком новые не разношенные сапоги натирают ноги. Сам Александр отнюдь не безоружен, на всякий случай он прихватил два скорострельных револьвера. А вот Петр дурак, у него всего два дорогих в камушках пистоля, но это на один выстрел, и сабля. Вообще и он не умный, можно было попросить у Сфинкса лучемет, или гравио-аннигилятор работающий на воде. Так бы показал он всем кузькину мать!
Девочка ринулась вперед и закричала:
— Не трогайте их! Они добрые.
Главарь ударил ребенка по лицу, и несчастное дитя полетело под хохот бандитов вверх тормашками. Кашалотов выхватил револьверы, благо разбойники отвлеклись и всадил пули в головы, выбирая в первую очередь тех, кто держал оружие. Петр также выхватил свои пушки, пальнуло, пожалуй, не громко, но зато эффективно. Отбросив не нужные пистолеты, царь взялся за саблю и рубанул ближайшего «супостата». А силой Бог монарха не обидел, срубленная голова описала дугу. Взрослых перебили, а подростки ринулись бежать, царь на ходу всадил клинок одному из них в спину, разбив хребет. Тот залетел мордой в мусор, немного подергался и затих. Остался только один мальчик. Он тоже кинулся бежать, но споткнулся, запутавшись в бумаге. Видя неумолимых дядей, пацан встал на колени.
— Не убивайте меня! — Заскулил он.
Александр Кашалотов посмотрел на почти голого ребенка, щеки впали, посиневшие ребра выпирали, мальчик был таким же голодным и несчастным, как почти все дети этого города.
— Не красиво мужчине становиться на колени! — Сказал Александр Владимирович.
— Его надо высечь, я лично детей не казнил, а сек! — Прохрипел Петр.