Кому охота быть битым. Кутюрье и сам получал от хулиганов, а один раз его любовнице плеснули кислотой в лицо. Так что мафии он боялся, как огня.
Вбежали портные и принялись обмерять клиентов. Особенное уважение вызывал Петр, настоящий богатырь с крупными мышцами и весом в полтора центнера. Его, видя синяк на лице Кутюрье, приняли за большого босса. Спустя четверть часа они были одеты с иголочки, не дать не взять джентльмены из самого модного салона.
Александр заметил:
— Нет, Петр, прежний твой костюм был намного лучше!
Бывший царь России рявкнул:
— Зато теперь ты буржуй. Может лучше приодеться скромнее, рабочие тебе не поверят.
Майор спецназа буркнул:
— Я другую смену куплю в магазине, а теперь в банк.
Крупье промямлил:
— Господа хорошие, когда мне заплатят.
Кашалотов решил покидать панты:
— Идет война, инфляция, и мы решили увеличить с тебя налог, чтобы ты не петушился. Поэтому, давай отвали нам десять тысяч долларов, считай свой контракт продленным.
Кутюрье дрожащим голосом произнес:
— Я хотел бы поговорить с вашим шефом.
— Ты что, идиот? За это тебе добавят еще пять тысяч штрафа, не доверяешь посланникам. Кроме того, наш великий Крез сейчас развлекается с проститутками, а самцы, когда их отвлекают во время секса, весьма агрессивны. — Александр для убедительности сунул пистолет под нос.
— Хорошо, я сейчас несу.
— Отключи скрытые видеокамеры и достань кассету. — Вождь спецназа вспомнил просмотренный современный детектив.
— Да и не думал!
Александр вызверился:
— Тебе отстрелить яйца? На мафию улики копишь, да тебя за это живьем в кислоте растворят.
— Сейчас. Кутюрье подошел к шкафу, набрал пару цифр и достал несколько дисков.
— Вот, если узнаем, что утаил, то и тебя и твоего сынка на ленточки изрежем.
Петр лишь продемонстрировал пудовый кулак, от которого бизнесмену стало дурно.
Втроем они направились по коридору в хранилище. Четверо охранников отсалютовала им у входа. Александр поморщился, препятствие было досадным, но терпимым.
— Давай быстрее шевелись «гавнюк».
— Ну, зачем так грубо, я все отдам вашей банде.
Сейф был, похоже, сделан из титана, дверь очень толстая, а код тройной, буквенный, цифрой, и еще надо было, не спеша произнести слово. Пока Кутюрье выполнял эти манипуляции, Кашалотов завернул револьвер в тряпку. Двери открылись и соблазнительно мелькнули перевязанные пачки с крупными купюрами.
— Вот ваши деньги! — Кутюрье достал пачку. В туже секунду раздался выстрел, он, благодаря, тряпочному глушителю был едва слышен, наивная жертва мафии рухнули лицом вниз.
— Извини меня, но эти деньги пойдут на революцию. Да и кто этот человек, буржуй и ставленник буржуем. — Кашалотов достал заранее прихваченный черный целлофановый пакет и быстрыми движениями сложил туда деньги. Тут их было не менее десяти миллионов, и Петр с Александром рассовали их по карманам, так как в сумку все не вмещались.
Спецназовец рыкнул:
— А теперь надо убить охрану.
Бывший царь кивнул:
— Конечно, вряд ли они нас пропустят.
— Твои пистолеты заряжены?
— Естественно!
— Стреляй в затылок по моей команде, а сейчас сделай скорбное лицо. — Кашалотов выскочил и заорал. — Нашему патрону плохо, мы делали искусственное дыхание, но похоже ему ничего не помогает.
Четверо «качков» в бронежилетах ринулись в комнату, где лежал с замотанной головой Кутюрье. Оказавшись за спинами, Кашалотов и Петр быстро выхватили пистолеты и всадили в неприкрытые стриженные затылки. Охрана дернулась и осела.
— Возьми их пистолеты, они гораздо практичнее твоих пугачей. — Сказал царю Александр.
Петр рявкнул:
— Ты, крутой, прав, перезаряжать их долго.
Спецназовец кивнул:
— И закроем их здесь. Надеюсь, не скоро хватятся. О, оружие новое, видимо последняя модель, я такое только в кино видел.
Царь иронически вякнул:
— Похоже все твои знания ограниченны электронным лицедейством.
Александр возразил:
— Не скажи! По уровню воздействия на массы кино сильнее водородной бомбы!
Массивные двери захлопнулись, а Кашалотов набрал произвольный код.
Обновив оружие два великих государственных деятеля — один прошлого — другой будущего, разом превратившись в разбойников, спокойным шагом направились к выходу. Никто и не думал их задерживать, а вышибала даже отдал честь. Александр хотел бросить ему сотенную купюру, но передумал — не заслужил.
Дети уже ждали их. Что бы согреться они беспокойно бегали, прыгали. Леон, увидев Кашалотова, хвастливо произнес: