Девочка согласилась:
— Хорошо, но ты Леон будь стремительным, охрана быстро вернется.
Мальчик кивнул:
— Не волнуйся, Марка!
Мальчишки разыграли представление как по нотам, одному громиле угодило в нос, другому в лоб. Крику было много, они даже стрельнули, к счастью промахнулись, ринувшись бежать. Ламарка и Леон разом нырнули в дверь. Они не видели, как громилы растянулись, зацепившись за разом натянувшуюся веревку. Дети одним махом взбежали наверх, бесшумно шлепая по стальной лестнице босыми ногами.
Ламарка подскочила к слегка приоткрытой двери. Несколько охранников играли в карты, попивая вино, закусывая колбасой, и только один бдительно всматривался в окно. На цыпочках девочка зашла в соседнюю комнату, там был виден мотор, вращающий и перемещающий по рельсам башню. Она достала мину, засунула ее поглубже за заднюю стенку бака, так чтобы было не заметно, затем хотела аккуратно выбраться наружу. В этот момент охранник вошел в комнату, девочка едва успела отскочить в сторону. Он был слегка поддатый, сделал несколько затяжек, причем так тряхнул сигарету, что пепел упал на волосы Ламарки. Девочка замерла, было слышно, как лихорадочно бьется сердце у нее в груди. Ламарка опасалась, что враг ее услышит и бросит случайный взгляд, но все обошлось. Докурив и бросив окурок, субъект повернулся и произнес.
— Надо еще бутылку. В глотке пересохло.
— Пускай это черт меньше за малолетками бегает.
Не чувствуя ног, девочка сбежала по лестнице. У входа она едва не столкнулась с охранником верзилой. Тот был зол и припустил за ней, даже выстрелив по ногам. Пуля прошла по касательной, поцарапав девочке кожу на худеньких икрах. Ламарка еще больше прибавила от боли шагу, а мальчишки опять натянули веревку, заставив грохнуться поддатого гиганта. Девочка оторвалась, подбежала к подъезду, прыгнула в мусорный люк, к вони ей не привыкать, и изрядно вымазавшись, выбралась с трудом протиснувшись сквозь дверку, куда сбрасывают нечистоты в подвал. Там она подползла к трубе, открыла кран и смыла с себя мусор. Затем выбралась через оконце и вприпрыжку зашагала по улице. В условленной точке ее должен был ждать Леон. Ламарка, чтобы не сильно выделяться, стала стрелять деньги, но не удачно. Тогда попросила сигарету, ей сунули. Девочка знала, что таким способом взрослые успокаивают нервы, но ее сдавил кашель, и она ее выплюнула.
— Вот гадость! И почему мальчишки так трясутся над каждым окурком. Правда, Леон молодец, говорит, что сигара вредит легким, а значит, мешает бегать. Где, кстати, мой мальчик? — Ламарка стала нервничать, она чувствовала, что ее паренек попал в беду, а она ничем не может помочь.
Леону и в самом деле не повезло, поначалу дверь оказалось закрытой, но, имея навык воришки, он сумел отворить ее простой булавкой. Затем ребенок пробрался к мотору и, нащупав углубление, заложил взрывчатку. Леон опять не пофартило. Дверь снова успели прикрыть, затем возле нее некоторое время простоял громила.
Мальчик, когда он отошел, снова сумел открыть и тихонько плавным движением карманника захлопнуть ее. Но при этом потерял скорость, короче говоря, прогнанный детьми верзила стоял у входа. Тут Леона охватило лихачество, он разбежался, ударил массивного охранника ногами в спину, рассчитывая сбить. Но переоценил свои силы, массы худого ребенка не хватило повергнуть полутора центнеровую тушу, а в бронежилете он и вовсе ничего не почувствовал. Отлетев, мальчик ударился о железную ступеньку затылком, в голове зазвенело, а спустя секунду, на него обрушилась скала из мышц и жира.
— Ах, ты крысеныш! Убью!
Громила избивал ребенка, мощным ударом сломал челюсть, подбил оба глаза, расквасил всмятку нос. Затем вывернув руки истерзанному мальчику поволок на улицу.
— Я хулигана поймал. — Заорал он, увидев выходящего из дверей аббата. — Он хотел меня убить.
Глянув на избитого ребенка, служитель рассмеялся.
— Этот воробей такого здоровяку как ты? По-моему, он уже достаточно наказан, можешь отпустить его.
— Так он ударил меня, сзади вылетев с лестницы, а туда шантрапе появляться категорически запрещено.
— Вот как! Ты его обыщи, может, стащил чего-нибудь.
Громила, очень грубо, оставляя синяки, ощупал мальчишку, заглянул в пустую сумку.
— Вроде бы не успел!
Вой в ответ:
— Ну что ж, его счастье, а то бы повесили, но попытка совершить кражу тоже серьезный грех, поэтому наложим на него епитимию.
— Так, чтобы не мог стоять на ногах.
Ребенка поволокли в зал наказания. Протащили по мрачным коридорам, наконец, он оказался перед резными дверьми, где были изображены черти. Оттуда слышались стоны.